Искусство жить в эпоху неопределённости и перемен - [19]

Второй обет глубоко и нерушимо связан с бодхичиттой, традиционно определяемой как стремление пробудиться ради того, чтобы помочь пробудиться другим, стремление выйти за пределы обусловленного счастья, освободиться из плена успеха и неудачи, похвалы и порицания.

Бодхичитта — это также вера в нашу внутреннюю способность выйти за пределы предубеждений, предрассудков, стереотипов и открыть наше сердце всем: тем, кто нам нравится, тем, кто не нравится, тем, кого мы даже не замечаем, и тем, кого, возможно, мы никогда не встретим. Бодхичитта препятствует нашей тенденции застревать в крайне узком, ограниченном мышлении. Препятствует нашему сопротивлению переменам.

Открытость такой степени возникает из веры в то, что все мы по сути своей хорошие и можем взаимодействовать друг с другом, проявляя это внутреннее добро. Вместо того чтобы реагировать агрессивно в ответ на провокацию, бесконечно продлевая боль, мы верим, что можем проявлять к другим интерес и заботу и таким образом встретиться с их внутренними достоинством и добротой.

Моя подруга, которая работает в супермаркете, несколько лет назад решила испытать свою веру в изначальную доброту всех людей. Ей хотелось посмотреть, удастся ли ей найти кого-то, кто будет исключением. Конечно, каждый день она встречала дружелюбных людей, но было также много людей грубых, высокомерных, вредных и склонных манипулировать. В каждом случае она пыталась заглянуть за маску, надетую на человека, проникнуть сквозь защиту и вступить в контакт с его хорошим началом, с чувством юмора и добротой. В нашем последнем разговоре она сказала, что не встретила никого, в ком, по её ощущениям, не было бы ничего хорошего. А она работает в этом магазине уже 15 лет.

С первым обязательством мы начинаем развивать уверенность в нашей способности открываться сырой, неудобной и непредсказуемой энергии жизни. Со вторым обязательством мы шагаем дальше, в зыбкость, и воспринимаем её как источник пробуждения, а не ужаса, как путь к бесстрашию, а не как угрозу нашему существованию. Если мы ранее не тренировались в том, чтобы расслабляться в свойственном нам беспокойстве, то второе обязательство может показаться ужасающим, потому что мы ныряем ещё глубже в неизведанные воды под названием «приносить пользу ближним».

Обязательство приносить пользу другим традиционно называется «Путь бодхисаттвы», путь героев и героинь, путь духовных воинов, чьи орудия — мягкость, ясность ума и открытое сердце. В тибетском языке паво — это «воин», а памо — «воительница», и эти слова означают «тот, кто развивает в себе храбрость». Тренируясь, как воины, мы развиваем в себе мужество и гибкость, необходимые для жизни в неопределённости, с этим шатким и болезненным чувством тревоги, когда держаться не за что. Мы посвящаем свои жизни тому, чтобы быть доступными любому человеку в любой ситуации.

Обязательство заботиться друг о друге часто описывается как обет приглашать в гости всех живых существ. Перспектива может быть ужасающей: это означает, что в наш дом может войти любой. Это означает открывать дверь всем: не только тем, кто нам нравятся, тем, от кого приятно пахнет, тем, кого мы считаем «адекватными», но также людям агрессивным и запутавшимся, людям всех форм, размеров, цветов, говорящим на разных языках, людям с разными взглядами. Второе обязательство означает готовность устраивать вечеринку с самыми разными людьми в собственной гостиной день за днём, до скончания времён.

Сначала большинство из нас совершенно не готовы на подобное, нам претит сама мысль шагнуть в зыбкость бытия, лишившись какой-либо опоры. Но если у нас есть стремление облегчить страдание, то что делать? Поначалу мы можем приглашать всех и всем открывать дверь, но ненадолго. Мы отрываем дверь ровно на столько, на сколько способны в данный момент, и разрешаем себе закрыть её, когда нам становится слишком некомфортно. При этом у нас всегда есть стремление снова открыть дверь и держать её открытой на несколько секунд дольше, чем в прошлый раз.

Результаты такой практики могут быть удивительными. Открывая дверь постепенно, не пытаясь распахнуть её настежь сразу, мы привыкаем к тому чувству незащищённости, когда люди, которых мы терпеть не можем, начинают приходить на вечеринку. Вместо того чтобы думать: «Я должен открыть дверь настежь» или «Я всё неправильно делаю», мы начинаем с твёрдого намерения продолжать открывать дверь и понемногу получаем доступ к резерву внутренней силы и мужества, о котором даже не подозревали.

«Открыть дверь» отражает наше намерение снять доспехи, снять маску, встретиться лицом к лицу со своими страхами. Насколько мы готовы к открытой встрече с нашими чувствами, настолько способны действительно помогать другим. И мы даём обязательство, что до конца своих дней будем работать над освобождением себя от тирании собственных реакций, наших механизмов выживания, нашей склонности попадаться на крючок.

Это не значит, что с подобными чувствами покончено навсегда. Основополагающее беспокойство будет возникать снова и снова, но мы не будем чрезмерно реагировать на него, не позволим ему управлять нашей жизнью. Однажды я спросила об этом Дзигара Конгтрула, и он сказал: «Да, я всё ещё испытываю эти чувства, но им не удаётся меня поймать». Похоже, он больше не боится страха.