Искусство - [11]

– Никогда не думал, что секс – это больше, чем сунул-высунул и доволен, – Эрик хмыкнул.

– Это действительно больше, чем сунул-высунул, – печальная улыбка появилась на лице старика. – По крайней мере, для человеческих существ, коими мы с тобой являемся… Ладно. Об этом мы поговорим с тобой как-то в другой раз, сейчас же, давай сделаем то, для чего мы сюда пришли. Как зовут твою подругу? – Йорис кивнул на девушку, продолжавшую листать журнал.

– Не знаю, – Эрик пожал плечами. – Вы думаете, я интересуюсь именами путан, с которыми сплю? Нет. У меня как-то не возникает желания знакомиться с ними ближе, водить в рестораны или строить отношения. Поэтому не вижу смысла спрашивать их имена. Встретились, перепихнулись, расстались. Ни имен, ни телефонных номеров. Никаких обязательств, никаких условий. Правда, с этой… – Эрик кивнул на окно… – одним разом не ограничилось. Раза два к ней захаживал. Но толком никогда даже не разговаривали. Только «привет», «как дела?». Так проще жить, – Эрик осклабился. – Для меня.

Старик кивнул. Откуда ни возьмись налетел холодный ветер, дернул за полы пальто, потрепал штанину, взъерошил волосы на голове. Вверху зарокотало. Старик запрокинул голову. По небу ползла серая, откормленная точно на убой туча.

– И снова дождь, – пробормотал Йорис, повернул голову к Эрику и сказал:

– Что ж. Тогда пошли познакомимся. Быть может, услугами этой девушки тебе придется воспользоваться неоднократно.

Сопровождаемые гулкими раскатами грома, они направились к витрине, где, словно выставленная на продажу, сидела белокурая девушка и листала журнал.

Глава 3

Йорис сидел, притаившись серой мышкой на стуле в углу небольшой комнаты, в доме на одной из улиц в районе Красных фонарей, и наблюдал за тем, что происходило на кровати в нескольких метрах от него. В комнате царил полумрак. Занавешенные шторами окна не пропускали дневной свет, и лишь маленький ночник, горевший на стене над кроватью, не позволял тьме стать здесь полноправной хозяйкой.

Комната была небольшой, но уютной. Напротив старика подпирала белую как снег стену деревянная кровать – широкая, низкая, со спинкой, выполненной в виде арки и изрезанной узорами. Рядом, со стороны окна, стояла тумбочка, на которой старик заметил пустую цветочную вазу. По левую сторону от Йориса прислонился к стене журнальный столик. Парочка стульев, одно из которых занимал старик, и высокий платяной шкаф стояли тут же, на расстоянии не далее двух метров от него. Интерьер комнаты был выполнен в красном цвете: красные плотные шторы на окнах, красные сидушки у стульев, красные подушки на кровати, и даже напольные вазы, что стояли у окна, краснели ручками и горлышком. В комнате, как и в квартире в целом, было не только уютно, но и чисто. Ни бумажки на полу, ни видимой глазу пылинки. И только сладкий аромат иланг-иланга[5] разносился по квартире.

Йорис почесал переносицу, почувствовав желание чихнуть. Не издавая лишнего шума, он отодвинул подсвечник, с горевшей свечой, в сторону, в дальний конец стола, откинулся на спинку стула и устремил взгляд на кровать. Легкая полуулыбка играла на его устах. То, что происходило в эти минуты между Эриком и Мелани, девушкой с витрины, в действительности представляло для него мало интереса. Он знал, как все начнется, знал, чем закончится. По-другому и быть не могло, ибо сексуальные мотивы человека, эгоистичного по своей природе существа, для него были очевидны – получить личное удовлетворение от секса. И те жалкие альтруистические попытки, которые предпринимает один партнер в отношении другого, не более чем желание угодить ему, желание скрыть эгоизм под маской альтруизма, делая это не более как под давлением общества, стремящегося привить человеку хоть некоторое понимание альтруизма.

Йорис увидел, как Мелани расстегнула Эрику молнию на джинсах, затем пуговицу, сунула руку ему в трусы. На лице Эрика появилось сладострастное выражение, когда рука девушки накрыла его пенис, обхватила, сделала движение вверх-вниз. Наконец вытащила его из трусов и принялась мастурбировать.

– Хорошо, детка, – тишину комнаты нарушил голос Эрика. – Только не спеши.

Медленнее. Да, да, вот так.

Рука Мелани соскользнула с эрегированного пениса Эрика и начала массировать ему яички. В какой-то миг девушка наклонилась и лизнула пенис Эрика. Провела языком по яичкам. Руки вернулись к мастурбации.

– О, небеса! Детка, продолжай! Не останавливайся!

Мелани прекратила мастурбировать пенис Эрика, но контакта с ним не утратила. Скользила верх-вниз по всей длине пениса, поглаживала, затем сжала яички. Губы девушки прикоснулись к возбужденной головке пениса, рот приоткрылся, и вслед за губами к головке пениса устремился и язык.

– Godverdomme![6] – простонал Эрик, руки будто ожили, обхватили голову Мелани. – Возьми его в рот, малышка.

Откуда ни возьмись в руках девушки появился презерватив. Натянув его на пенис Эрика, Мелани обхватила его губами. Рука вновь принялась поигрывать с яичками Эрика.

– О, да, малышка! – Эрик двинул тазом вперед, желая вогнать пенис девушке в рот полностью. В то же время руками удерживал ее голову, не давая возможности отстраниться.