Искусство учиться - [54]

Шрифт
Интервал

Итак, давайте попробуем поиграть в игру, построенную на принципе перераспределения веса тела. Этот процесс состоит из двух взаимосвязанных элементов. Первый — отточенная техника. Второй — развитое восприятие. Наша цель — воспользоваться моментом, когда соперник переносит вес тела с одной ноги на другую. Для этого существует множество сигналов: ритм дыхания, физическое напряжение, самоуспокоенность, недостаточно совершенная техника, эмоции, неумение сосредоточиться и целый ряд других бессознательных привычных действий, на которых можно сфокусироваться по отдельности или в любой комбинации. Для простоты ограничимся только сигналами глаз.

В частности, морганием.

Во-первых, большинство людей моргают бессознательно, не замечая этого, поэтому они не считают это движение слабостью, которой может воспользоваться соперник. Даже спортсмены экстра-класса не думают, что моргание может таить какую-то опасность, ведь оно длится лишь долю секунды. Однако это не так. Движение глаз сопровождается крошечным изменением в сознании, и классный боец может научиться использовать его. Именно для этого предназначена методика подготовки, описанная в главе «Остановить время». Путем постепенной тренировки, о которой говорилось в предыдущих главах, восприятие вашего вида спорта на уровне подсознания углубляется в достаточной степени, и вы осваиваете искусство полагаться на интеллектуальные и интуитивные ресурсы подсознания для контроля технических аспектов своих действий. Тогда сознание может сконцентрироваться на очень узком круге сигналов — в данном случае подаваемых глазами. Поскольку механизм деятельности мозга очень сложен, то, дав ему небольшой объем информации и заставив работать с высочайшей степенью интенсивности, можно максимально детализировать анализ, вплоть до микроскопических деталей. Если сфокусировать сознание исключительно на глазах соперника, то моргание воспринимается как в замедленной киносъемке. Мы видим, как глаза начинают закрываться, закрыты, начинают открываться, опять открыты. Этого вполне достаточно.

Допустим, я участвую в поединке по туйшоу с мастером высокого класса. Я в ударе: чувствую его вес, манеру ведения боя, вижу глаза и даже некоторые признаки его намерений. Прежде чем он моргнет, у него слегка подергивается щека. Зрачок влажно блестит. Или, возможно, его глаза сначала чуть-чуть прикрываются, затем полностью открываются и только потом моргают. Все это едва заметные знаки, но я научился их читать. Мы медленно кружим друг около друга на ринге, выставив вперед правую ногу. В туйшоу требуется проявить упорство, чтобы остаться в пределах ринга. Иногда приходится опираться на отведенную назад ногу, но переносить вес тела на одну ногу надолго не рекомендуется, поскольку это ограничивает ваши возможности перемещения и ухудшает позицию. Опытные бойцы об этом хорошо знают, но иногда их навыки можно использовать против них самих. Мы двигаемся медленно и плавно. В какой-то момент я улавливаю, что он моргает — вернее, только-только начинает. Я провожу комбинацию из двух ударов — слева и справа. Мои движения очень короткие и резкие, большой силы я в них не вкладываю. Со стороны кажется, что на ринге не происходит ничего особенного.

Но мой удар справа заставляет соперника опереться на отведенную назад ногу, почти бессознательно перенести вес с выдвинутой вперед ноги. В момент моргания я расслабляю правую руку, ловя момент потери концентрации, а затем делаю бросок с учетом того, что соперник начинает двигаться вперед и его тело ускоряется. На долю микросекунды мне удается прижать его выдвинутую вперед ногу к ковру. Если я действительно хороший боец, то успею проделать все это еще до того, как он закончит моргать. Он летит на пол и поднимается с довольно растерянным видом.

Много раз я использовал эту стратегию в соревнованиях; после боя соперники иногда приходили ко мне и говорили: то, что я делаю, — просто мистика. Только что они стояли на ногах и вдруг оказывались на полу; было невозможно заметить, что происходит между этими двумя моментами. Конечно, ничего мистического в этом нет, это просто результат одновременного и взаимосвязанного действия некоторых интересных психологических, технических и обучающих принципов. Я заметил, что соперник вот-вот моргнет, и контролировал его намерения, дожидаясь момента, когда он перенесет вес тела на выдвинутую вперед ногу. Если мне это удавалось, то далее следовали одно-два коротких движения, практически незаметных со стороны. Они имели одну-единственную цель — использовать смещение центра тяжести тела противника. Хочу подчеркнуть, что приведенный выше пример — всего лишь один из возможных вариантов, и эти действия можно нейтрализовать.

Готовясь к чемпионату мира 2004 года, я пригласил в качестве спарринг-партнера своего доброго друга Дэниела Колфилда.

Дэн — феноменальный мастер боевых искусств, занимающий второе место в мире в своей весовой категории. Он яростный боец, очень восприимчивый к действиям соперник, обладающий душой философа, что придает особый характер его боевому стилю. Во время подготовки к чемпионату мира мы с ним сходились на ковре каждый вечер, и наши поединки оказывались не менее ожесточенными, чем турнирные бои. Было очень странно бороться друг с другом после стольких лет дружбы. Мы очень хорошо знали привычки и приемы друг друга, да и технических секретов друг от друга у нас не было. Поэтому главным образом это были ментальные поединки. В последние три месяца подготовки мы заключили довольно рискованный уговор о том, что каждый сам отвечает за свою безопасность. Это развязывало нам руки и позволяло драться как в турнирных поединках. Отступать было некуда. Стоило допустить хотя бы небольшую оплошность, и можно было получить травму и вариться в собственном соку до следующего чемпионата. Если кто-то из нас замечал в другом слабость или признак внутреннего волнения, то старался безжалостно этим воспользоваться, пока не получал достойный отпор. Мы не просто боролись на ринге, но учились разгадывать намерения друг друга и маскировать проявления своих чувств.


Рекомендуем почитать
Автобиография

Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.


Властители душ

Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.


Невилл Чемберлен

Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».


Победоносцев. Русский Торквемада

Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.


Фаворские. Жизнь семьи университетского профессора. 1890-1953. Воспоминания

Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.


Южноуральцы в боях и труде

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.