Искусство рисовать с натуры - [11]
Паша издал сдавленный хрип, будто вместо кающихся рук вокруг него обвился питон, и неловко обнял жену.
— Я работал, — сказал он голосом обиженного ребенка. — Пахал, как каторжный, думал — приду домой, жена встретит, накормит, а она мне по морде! А я ей денег принес.
Он высвободил одну руку, взял с тумбочки пачку денег и, раздвинув веером, протянул Наташе. Одного взгляда ей хватило, чтобы понять: денег немного и хватит их ненадолго, но хорошо, что вообще что-то есть. Продолжая прижиматься к мужу, Наташа взяла у него деньги.
— А поесть дашь? — сказал он ей в шею.
Наташа, поняв, что время для извинений прошло, отпустила мужа и ушла на кухню.
После ужина она нагрела воды и вымыла посуду, потом расправилась с бельем, замоченным в ванне еще два дня назад (все прелести ручной стирки — стиральная машина давно пополнила список вещей «которые не работают»), а когда вошла в комнату, то увидела, что Паша спит на диване перед включенным телевизором. Несколько минут Наташа стояла и смотрела на мужа, на его полуоткрытый рот, на сильные пальцы, стиснувшие во сне диванную обивку, на крепкую шею и небольшой шрам на ней — память дворовых войн. Смотрела пристально и холодно. Потом выключила телевизор, быстро переоделась в тонкие темные брюки и майку, осторожно открыла входную дверь и так же осторожно закрыла ее за собой.
Непривычно было спускаться по темной лестнице с расшатанными перилами — непривычно, потому что никогда, вернее, очень давно не спускалась она по ней в это время. Поднималась — да, это было каждый вечер.
Выйдя из подъезда, Наташа огляделась. Страшновато и странно. Мир, давно ставший для нее чужим. Она чувствовала себя инопланетянином, долгое время разглядывавшим планету через хитроумные приборы и наконец решившимся на ней побывать. И то правда. Если в этот час она и смотрела на улицу, то только с «Вершины Мира». Теперь она с нее спустилась.
Наташа подняла голову. Окно в гостиной тускло светилось за задернутыми шторами. Оно, казалось, находилось невероятно высоко. Там, за шторами, муж, кухня, постель, завтрашний день… Она бросила быстрый взгляд на дальнюю или, как ее еще называли, «сквозную» дорогу — случайно, разумеется. По дороге медленно и печально ехал «запорожец», неприлично разрезая ткань ночных звуков грохотом, какой могла бы издавать старая косилка. Мирно. Безобидно. Обычно.
Наташа закурила, посмотрела еще раз на дорогу и пошла прочь, через дворы, по направлению к остановке.
Антология ночи. Цвета и звуки — все по-другому. Все, из чего состоит ночь, совершенно не похоже на то, из чего состоит день. Светлое время суток четко, голо, открыто, официально, мало теней, много солнца. Днем чувствуется возраст мира, чувствуется то, что называют современностью. В ночном же воздухе, будь это ночь в деревеньке, в небольшом городе, в мегаполисе, до сих пор носится первобытность, тьма всасывает все в себя, и огни от нее не спасают. Это та же тьма, что когда-то окружала лохматых прародителей человечества, прижимавшихся к стволам деревьев и вслушивавшихся в звуки ночного леса, но теперь она стала опасней. Люди живут в ней по-разному: одни закрываются в квартирах, а других тьма гонит на улицу, одни идут по освещенным дорогам, сидят в барах, едут в транспорте, другие бродят среди теней, довольные тем, что их не видят. Даже склад ума может меняться ночью.
Наташа шла растерянная. Уже очень давно она не ходила вот так ночью, без цели. Не с работы домой. Просто так. Юность, ночные дворы, друзья и подруги, упивающиеся вином собственной молодости, сумасшествия, разборки, песни — все это казалось бесконечно далеким. Она смотрела на прохожих и машинально пыталась оценить их материальное положение, прикинуть, что бы они могли купить в ее павильоне и не покупали ли раньше. Она смотрела вокруг и видела покупателей. Это приводило ее в ужас. Наташа вспомнила об одной знакомой из ЖЭКа, которая всех людей вокруг называла не иначе, как «ответственными квартиросъемщиками». Тогда она смеялась, узнав об этом. Теперь ей было не смешно.
Наташа не знала, куда идет, и от легкого страха перед неизвестностью ее слегка мутило. В лабиринтах дворов, которые она проходила один за другим, слышались крики и смех, окна горели ярко, и огни на «Вершине Мира» давно затерялись где-то среди них — уже не найдешь. Она проходила мимо подъездов и оставленных до утра темных машин. Проходила мимо воплей, звона бутылок, хлопков петард, лая растревоженных собак, драк, потоков мата, едва видимых облаков сигаретного дыма и обрывков песен. Проходила мимо мест, в которых те, кто не желал сидеть в квартирах среди домашнего уюта, общался с ночью, возлагая на ее алтарь накопившиеся за день мысли, удачи и обиды.
В одном из дворов на скамейках под старой выбивалкой пели Цоя, так же, как и в те времена, когда Наташа тоже сидела в подобных компаниях, только эти ребята были гораздо младше той Наташи. Пели «Легенду». Она остановилась неподалеку и слушала, снова, как когда-то давно, подумав, до чего удивительно подходят к ночи звуки гитары. Компания не обратила на нее внимания — только пара недовольно-оценивающих взглядов да сердитый шепоток — понятное дело — такие компании — свой маленький мир, и никто не любит, чтобы в него вторгались чужие. Наташа слушала до тех пор, пока «Легенда» не сменилась «Родиной» ДДТ. Тогда она с неохотой ушла.
Пассажиры междугороднего автобуса, вместо пункта назначения, приезжают в удаленный и изолированный от внешнего мира роскошный особняк. С ними начинают происходить события, не до конца объяснимые с позиций здравого смысла. Мистика и фантастика всё сильнее вторгаются в их существование. Детективно-фантастический сюжет начинает развиваться в стиле «Десяти негритят», но это — только часть авторского замысла. Психологически-мистико-фантастический триллер. Изумительная проработка каждого персонажа. Напряженный и непредсказуемый сюжет.
Негласный глава города никак не мог пригласить молоденькую, никому не известную журналисточку для беседы о природе вещей.
Недавно принесли мне посмотреть один старый фильм ужасов — «Челюсти». Думаю, вы его видели — отвратительно сделанная акула, и большую часть героев в лучших американских традициях красочно рвут на куски. Вы знаете, я смеялся — до того ненастоящим и глупым мне там все казалось, и в течение всего фильма жена смотрела на меня как на сумасшедшего. Ужасы, да? Но я-то знаю, что такое ужас — настоящий. И оттого мне было особенно смешно…
Главный герой по имени Роман, житель провинциального российского города, закован в броню иронии, жестко огрызается и выставляет иглы навстречу любому общению. По типу: «не троньте меня, вам же лучше будет». Он становится свидетелем нескольких необъяснимых смертей совершенно рядовых граждан своего города. Его, уволенного архитектора, нанимает водителем катера для экскурсий и пикников друг детства, бизнесмен, вернувшийся в родной город. Через какое-то время его катер фрахтует на неделю странная девушка. За ним пристально наблюдает инспектор уголовного розыска, подозревая, что неспроста Роман становится свидетелем загадочных и трагических проишествий.
Наше время. Стечение обстоятельств возрождает и развивает необычный талант у художницы-любителя. Это свойство, проявляющееся только в процессе создания картин, усиливаясь с каждой нарисованной картиной, меняет окружающих людей и саму художницу. Воронка событий втягивает в себя всё больше самых разных персонажей и предметов. Сюжет держит в напряжении до самого финала. Яркие образы, динамика, глубоко и достоверно прорисованные характеры героев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.