Искусники - [7]

Или Марку. При виде того, как он скрывается в дверях, уже поднявшись по ступеням, по коже Джины побежали мурашки, даже дреды зашевелились. В голову вдруг пришла дикая мысль: прокрасться внутрь, затаиться и схватить его, когда он будет выходить, – но предугадать, сколько продлится заседание, было невозможно. Да и Ривера мог кого-нибудь отрядить на ее поиски. Лучше уж она подождет Марка у него дома.

В темноте наверху возникло какое-то движение, на мгновение показалось, что это посланцы Риверы уже ищут ее. Но тут она различила на фоне более густой тени очертания видеокамеры.

– Довольно любопытная сцена, верно? – сказал мужчина. – По крайней мере, она возбудила ваш интерес.

Он спустился на несколько ступенек.

– Удалось без проблем отлепить ту наклейку? – спросила она.

– Никого из этих людей не знаю, а вы?

– Неужто?

– Я первым спросил. – Хохотнул он. – Ладно, один черт. Кое-кого признал. Теперь ваша очередь.

– Кое-кого признала, – словно эхом отозвалась она.

– Хотелось бы узнать, в чем мы сходимся. – Он подошел еще ближе, стоя теперь всего лишь на одну ступеньку выше. – Может ли вас заинтересовать чашечка классного кофе?

Джина провела руками по лицу:

– В настоящий момент, приятель, ты не мог бы заинтересовать меня, если бы даже голышом залез в ванну с лимонным желе. На кого работаешь?

Мужчина заколебался, совершенно явственно решая, врать или нет. Марк считал, что крайнее утомление усиливает восприятие невербальных символов, почти как при телепатии. Если только удается не заснуть прежде, чем их заметишь.

– То здесь, то там подрабатываю…

– Понятно, на ниве желтой прессы.

Он издал смешок, даже в такой момент прозвучавший весьма сексуально.

– Подрабатываю там, где для моих материалов находится местечко. Не думаю, что придется особенно трудиться, чтобы найти подходящее местечко для сегодняшнего, вот только узнать бы побольше деталей.

Джина зевнула.

– Сомневаюсь, что этот материал тебе удастся пристроить. Скорее всего выяснится, что всем начхать на клиники-благодельни, что драматизма тут не больше, чем в заметках о покусанных собаками гражданах, и решительно никому, даже самой жадной до сенсаций желтой сети в самом хвосте списка твоих потенциальных покупателей, нет ни малейшего дела до этой истории.

– Ах, вот как. – Теперь без всяких смешков, совершенно бесстрастным голосом.

– А затем, – продолжала она, – причем довольно скоро, при попытке перекачать информацию ты вдруг обнаружишь, что вирус прошелся по твоим данным и, прожевав половину, перешел на камеру, которой дал сигнал самоликвидироваться. А может, не повезет настолько, что ты передашь этот вирус одному из своих драгоценных покупателей, и тот живо предъявит иск в суд, пока ты еще будешь соображать, что стряслось с камерой. Думаю, твою настойчивость при добывании информации вполне могут классифицировать как навязчивое состояние и вынести рекомендацию применить имплантотерапию. И очень скоро тебе станут безразличны любые новости. Нравится такая перспектива?

– Ты точно знаешь? – ровным голосом спросил он.

– Нет. – Джина снова зевнула. – Точно я знаю только то, что они налепили нашлепку на твою камеру и очистили зал суда. Твоя информация абсолютно незаконна, поэтому ты мигом окажешься за решеткой, если попытаешься ее продать. С остальной частью программы, может быть, повременят, пока не отсидишь срок до конца.

– Ты, похоже, неплохо осведомлена о таких вещах, – заметил он и наклонился ближе, желая, видимо, продолжения беседы.

– Ни фига я не знаю. Устала до смерти, в голове только одна мысль – добраться до дома и как следует выспаться перед работой.

– А ты на кого работаешь?

Джина махнула рукой в направлении опустевших ступеней.

– На них.

И, отвернувшись от настырного типа, стала спускаться, оставив его переваривать услышанное.

Она слишком устала, чтобы понять, удалось ли напугать его. В лучшем случае он, если и не сотрет все, будет сидеть тихо со своей информацией. В худшем – это ее не касалось. У самой забот невпроворот.

И она по-прежнему хотела надрать Марку его безнадежную задницу. Отлупить его от души.

Глава 3

В лос-анджелесском международном аэропорту все прошло так же гладко, как и в остальных пунктах пересадок: от Канзас-Сити до Солт-Лейк-Сити, от Солт-Лейк до Фриско, а оттуда самолетом местных авиалиний до Лос-Анджелеса. Словно эстафетный бег. Но только так можно было купить три билета на три разных имени (вернее, на два, в Сан-Франциско от нее не требовали документов, потому что рейс был местный), экономно пользуясь карточками на предъявителя, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания.

К инжектору инсулина на боку у Сэм вряд ли кому-то могло прийти в голову придраться. Один только раз его просветили на предмет подозрительных импульсов, а при посадке на местный самолетик охранник и вовсе не стал проверять, показав на свой: «Остается только молиться, чтобы побыстрее научились бороться с этой тканевой несовместимостью, верно, сестренка?». Охрану аэропортов интересовали взрывчатка и оружие, а не самодельное компьютерное оборудование. Да и вообще, устройство прежде действительно было инжектором инсулина – до того, как она поработала над ним.