Искушение - [66]

– О Боже! Габриель Ангел, неужели ты осмелишься оставить меня в таком состоянии? – простонала Дженни, когда он внезапно прекратил ласки и опустил ее на крышу. Габриель не шевелился, только смотрел на нее укоризненным, полным отчаяния взглядом, с трудом переводя дыхание. Дженни прижалась лбом к стене голубятни.

Габриель остановился у нее за спиной и прильнул к ней всем телом. Его руки скользнули под блузку. Он обхватил ладонями ее поднявшиеся груди. Его губы коснулись ее затылка, начали скользить по шее. Дженни закрыла глаза, откинулась ему на грудь. Потом вскинула руки и обняла его за шею. Ее груди и соски под его ласкающими пальцами запылали как в огне.

– Cara, друзья не ведут себя так, как мы. Габриель разжал объятия и нервно заходил по крыше, вдыхая прохладный ночной воздух. Дженни неподвижно стояла у стены. Ее тело трепетало, сердце бешено билось. Она чувствовала, как пульсирует кровь в висках. Ее желание было безмерным, всепоглощающим, удивительным. Она медленно приходила в себя. Дженни была в ярости. Она злилась на Габриеля за его власть над ее чувствами. Однако ее самоконтроль не уступал этой власти, и даже тот, кто читает чужие мысли, вряд ли узнал бы, что она думает и чувствует. Дженни одарила Габриеля чарующей жизнерадостной улыбкой и протянула нежную, слегка дрожащую руку.

– Как по-итальянски «друг»?

– Ты будешь моим arnica, раз не хочешь быть моей amante, Дженни, – Габриель нахмурился, закурил тонкую сигару. Огонек спички осветил высокие скулы, твердую линию подбородка.

– Amante?

– Моей любовницей, Дженни. Не думай, что между нами все кончено. – На его губах мелькнула чувственная улыбка.

Сердце Дженни забилось, лицо вспыхнуло. Габриель погладил ее по горящей щеке, внимательно глядя ей в глаза.

– В твоих чистых синих глазах, cara, я вижу моих нерожденных детей. Эй, Дженни, я еще вернусь к этому вопросу. Я тот человек, кто не привык отказываться от своих намерений ни при каких обстоятельствах и, особенно, из-за твоего нерешительного «нет». Твои поцелуи… говорят мне больше о твоих чувствах, чем ты сама, – Габриель положил руку ей на грудь. Ее сердце забилось, как пойманная птица.

– Твои спички, может быть, изготовлены в Швеции, – Дженни старалась перевести разговор на другую тему. – Знаешь, Гейб, мы делаем лучшие спички в мире… Спокойной ночи, друг. – Она поднялась на цыпочки, сдержанно поцеловала его в щеку и стремительно бросилась к лестнице, прежде чем он успел протянуть руку.

– Эй, Габриель! – бросила она шепотом через плечо. – Ты еще увидишь, какой решительной я могу быть. Чао, друг. Спи спокойно.

Габриель подозревал, что ему не уснуть этой ночью. Он прислушался к стуку двери, ведущей на крышу, и к звуку удаляющихся шагов Дженни.

ГЛАВА 25

На следующее утро Дженни поднялась с детьми на крышу. Эллис весело вертелся у нее на руках, Ингри крепко держалась за руку матери.

– Эй, Дженни Ланган! – Габриель приветливо улыбнулся ей.

– Хей, – ответила она. – По-шведски это значит «привет».

Ей было приятно снова увидеть его красивое лицо. Габриель смотрел на Дженни, словно видел ее впервые. Ее светящаяся, сияющая красота всегда поражала его. Дженни повязала голову голубым шарфом, и золотистые волосы ниспадали шелковым водопадом ей на спину. Она надела выходное платье из хлопка. По бледно-желтому вороту и манжетам вышиты изящные цветы полевой фиалки с зелеными листочками. От длинной стройной шеи до талии платье украшал ряд мелких пуговиц в форме сердечка, на которых были нарисованы миниатюрные цветочки. Широкий плетеный пояс подчеркивал тонкую талию и высокую грудь.

– Я нашла тебя на том же самом месте, где оставила. Ты ждал меня здесь всю ночь, Габриель? – Дженни внимательно смотрела на него.

Габриель небрежно бросил куртку и рубашку на веревку для сушки белья. Белая соломенная шляпа с черной лентой по тулье надвинута на лоб. На нем были узкие черные брюки и белая майка, открывающая великолепные упругие мускулы рук и широких плеч. Образец мужественности. От него исходило ощущение силы. Дженни не могла не почувствовать, как воздух между ними накалялся от желания. У нее ослабели ноги. К счастью, за ее спиной открылись железные двери, ведущие на крышу. Группа мужчин в черных костюмах, громко споря о чем-то, остановилась у парапета. Один из них собирал деньги и обговаривал условия пари.

– Габриель, ты будешь делать ставку сегодня? – низким голосом спросила Дженни.

– О да, само собой, cara, – Габриель усмехнулся. – Поставлю за тебя и себя. – Он лихо сдвинул шляпу на затылок. Ее лицо осветилось очаровательной детской улыбкой.

– Кто бы подумал, что ты такой находчивый, – она попыталась беззаботно рассмеяться, хотя ей это не очень хорошо удалось. – На каких голубей ты будешь ставить сегодня, на летунов?

Из двери появилась еще одна толпа галдящих людей.

– Если бы Рокко выпустил свою стаю, я бы заключил пари. Но у меня осталось мало денег, чтобы сделать серьезную ставку, cara. Вспомни, вчера я купил боевого коня. Кстати, как он, еще жив?

– Лиф отдыхает, – Дженни усадила Эллиса в корзинку, которую Медея вынесла на Крышу.

– Кто? – весело спросил Габриель, подхватил Ингри на руки и стал подбрасывать ее. Девочка визжала от восторга.