Искушение - [13]

Ох, и ругался дед! Ох, и орал! Да все без толку. Козаностра высокомерно вскинула башку свою козлиную и завопила дико и страшно, вроде индейца на тропе войны, как определил дед. Баба Груня даже испугалась.

Так и осталась Козаностра в девках.

Петр любовался на эту троицу со стороны. Спектакль хоть куда... Почти ежедневный. Актеры участвовали в нем с огромным удовольствием.

- В Москве неплохой козел есть. Может, нашей крале в мужики сгодится да слюбится. Все-таки столичный житель, марка высокая. По-нонешнему лейбл, - сообщил Петр. - Пасется на травке возле ресторана "Князь Багратион". Сам видел. Давай свозим туда нашу красавицу.

- Будет врать! - холодно отрезал дед. - В Москве - и козел! Здоров ты, Петька, балабонить.

По соседству с умирающей деревней резво поднимались особняки, из Москвы понаехали коттеджные дети и взрослые... Там кипела горячая жизнь.

- Вот ты, Петька, прям туда и подавайся, - посоветовал дед Архип. - В передовые люди! В эшелоны власти. Верным ординарцем олигарху станешь. Денежные дела вести...

- Ты, дядька, сдурел? - задумался Петр.

- Сдуреешь тут, - согласился дед. - С этой подлой козлиной натурой. А ты, Петька, не работаешь временно?

- Временно совсем, - пробурчал Петр.

- И-и, болезный! - посочувствовал дед. - А я тебе уже местечко присмотрел. Бабенка одна... нет, ты ничего такого не думай... Муж у ей имеется, девчонка... Алкой кличут. И нужен бабе водитель-охранник.

- Машину от ворья охранять? - справился Петр.

- Дурак ты, Петька! У машины сигналка зарубежная. А у девахи нет ничего эдакого и в помине. Девку эту, Алку, и нужно беречь от кидадетинга.

Петр не понял.

- Еще раз дурак! От тех, которые родителей кидают через детей. Дите прям хватают и прячут, а потом требуют валютные миллионы. Телевизор вот ты зря не смотришь. Ты гляди ящик-то! Полезная штука. Может, малость образуешься.

На следующий день дед Архип отвел племянника в коттеджный поселок. Козаностра завыла им вслед прямо по-собачьи.

- Вот дура брехливая! - заругался дед. - Даже голосить по-козлиному, по-своему не желает! Все капризы да придурь! Родилось ведь на свет эдакое сокровище! Да на мою седую голову! - Причитал он долго, а потом деловито поинтересовался: - А ты, Петька, в случае чего богатую девку от врагов отобьешь?

- Постараюсь, - буркнул Петр. - Смотря сколько заплатят...

- Вот тут ты молоток, Петька! - одобрил дед. - Ясное дело, у нас нонче экономика. Это что значит? Это значит смех и Греф.

Заплатили хорошо.

Тамара Вадимовна Тушина встретила Петра приветливо. Он исподлобья рассматривал шикарный коттедж.

- Мне Архип Иваныч о вас говорил. И вам, конечно, о нашей семье тоже рассказывал. Мне нужен водитель и охранник для дочери в одном лице. Чтобы возить ее и всюду сопровождать. Я боюсь...

И замолчала.

Петр внимательно вглядывался в лицо будущей хозяйки. Выглаженное руками массажисток, переухоженное до такой степени, что стало уже не похожим на лица человеческие - с полосками резвых морщинок и стойкими горестными печатками разочарований, болезней и ветров. За лицом Тушина следила постоянно - главный пристальный объект ее внимания и наблюдения. Она не улыбалась, не морщилась, не хмурилась - эмоции нулевые. Потому что они и только они - самые страшные, отъявленные враги красоты женской. Они портят, уродуют кожу, сминают ее в складки, а как тогда жить? Нет, Тамара Вадимовна такого себе не желала. И Петр почти с восхищением заметил, как умело эта дама руководила своей мимикой, точнее, как всякий раз убивала ее на корню.

Чего же она так боялась? Что дочку украдут и потребуют выкуп? Или на девице украшений навешано на тысячи баксов? Или еще какие секреты?

В общем, это, конечно, Петра не касалось, кто там что прячет и кто чего страшится. Его дело - охранное. А все остальное...

Только всего остального оказалось намного больше. Петр тогда не подозревал об таком раскладе.

Неожиданно за двухметровой оградой особняка взвыла дурным голосам Козаностра. Петр вздрогнул. Тамара Вадимовна холодно насторожилась.

- Кто это?

- Да коза... - нехотя объяснил Петр. - Дедова... Его любимица.

- Коза? - хозяйка смотрела недоверчиво. - Вы шутите? Какая еще коза?

Петр вздохнул.

- Не отвяжешься от этой стервы... Пуля дырочку найдет... Уж вы простите... Сама, как собака, за тобой несется вприпрыжку. Веревки рвет. Такая на свет уродилась.

Хозяйка скованно улыбнулась - берегла кожу. И даже пошутить изволила:

- Ездить она с вами в Москву, надеюсь, не будет?

Когда весь взмокший от напряжения Петр вышел из коттеджа, то сразу увидел Сашу, независимо сидящую на траве возле забора. Гадюка Ностра паслась возле.

- Ты чего тут делаешь? - напустился Петр на дочь. - Другого места себе не нашла? И как только тебя охрана сюда пустила? Да еще с козой.

Саша флегматично пожала плечами. Презрительно махнула рукой.

- Охрана... Тоже мне! Дураки всяки-разны. Они понятия не имеют, сколько здесь лазеек да тропинок. А Ностра их все знает. Она помчалась, я за ней... Вот и пришли. Никто даже не заметил. Даю палец на отсечение.

- Не заметил? - разъярился Петр. - Да эта стерва орет, будто оглашенная! Ты бы хоть усмирила ее как-то!