Искушение Кассандры - [41]

Карасеву в третий раз пришлось звонить в экспертный отдел.

— Саша, еще не выехал в музей? Прекрасно! Последняя просьба: сделай анализ всех ключей Михайловой. Возможно, с ключа от черного хода делали слепок…

23

Не теряя времени, следователь поспешил в музей. До прибытия экспертов он решил лично осмотреть черный ход. Карасев попросил у Михайловой ключи и отправился на второй этаж. Пройдя через зал скульптуры, он без особой путаницы сразу вышел на служебную лестницу, которая сама повела его вниз через подвал к двойным дверям черного хода. Площадка перед дверьми была покрыта слоем пыли. Однако у самого порога явно отпечатались следы женских туфель.

Стараясь не задевать следов, Карасев осторожно подошел, отпер замок и толкнул двери плечом. Пространство тамбура было также пыльным и неухоженным. Однако от одной двери к другой вела целая дорожка следов. «Да здесь ходили табунами!» — удивился Тарас. Аккуратно на цыпочках, чтобы не задеть дорожку, он подкрался к другой двери и уже было вставил в скважину ключ, но, к своему удивлению, обнаружил, что наружная дверь не заперта. Тарас пнул ее ногой и вышел во двор. От двери вилась и терялась в траве едва видимая тропинка. Она привела к резным железным воротам с маленькой куполообразной калиткой. На калитке висел новенький накладной замок.

Не отходя от нее, Карасев позвонил с «мобильника» в экспертный отдел с просьбой поторопиться и отправился обратно, стараясь не наступать на следы. Войдя в музей, он оставил дверь черного хода открытой, а сам направился в каптерку сторожа. Включив сигнализацию, следователь обнаружил, что ячейка дверей черного хода как ни в чем не бывало горит, несмотря на то что дверь в данный момент была открыта настежь. «Никак она тоже разблокирована», усмехнулся Карасев. Но разблокирована более хитро: без магнита и без отвертки. А может, прибор барахлит?

Тарас стукнул сверху по «Рубину», и его кулак угодил во что-то вязкое. Никак пластилин нашелся? Карасев снял с прибора полкуска коричневого пластилина и аккуратно завернул его в платок. Он хотел пошарить на приборе еще, но раздумал. Там могут быть отпечатки. Карасев выдвинул ящик стола, открыл шкаф, заглянул под топчан. Везде лежало какое-то грязное барахло: клетчатые ветхие рубахи, засаленные куртки, штаны, кирзовые ботинки и пустые коробки из-под чая.

Карасев присел на топчан и набрал сотовый Берестова.

— Леня, привет! Рад тебя слышать. У тебя как?

— У меня — как штык! А у тебя? В Питер съездил?

— Съездил! Подробности при встрече. Вспомни, это очень важно, как в ту ночь вы вышли с Галкой из музея?

— Черт его знает? Сейчас спрошу у нее.

Через некоторое время отозвалась Галка.

— Привет, Тарас! Рада тебя слышать. Как у тебя?

— У меня как у Лени. Подробности при встрече. Галка, ты же была не пьяной: вспомни, как вы с Леней вышли из музея?

— Вышли через двор какой-то.

— Точно через двор? А не через вестибюль?

— Через вестибюль не шли. Точно помню. Шли, как белые люди, через кусты. Потом проползли через какую-то железную калитку и наконец оказались на улице.

— Кто вам открывал, сторож?

— Сторожа в упор не помню. Кажется, никто не открывал. Все было распахнуто настежь!

— И железная калитка?

— И она!

«Черт возьми, — соображал Тарас. — Они вышли через черный ход, оставив кучу следов. А я поторопил экспертов».

Эксперты вскоре явились. Тарас показал фронт работы, и они пришли в восторг.

— Здесь следов на все случаи жизни! Наконец-то оторвемся!

Карасев передал Саше пластилин и направился в кабинет директрисы. На этот раз она была встревожена, и все допытывалась, зачем экспертной группе понадобилось обследовать черный ход, если он даже близко не соприкасался с местом убийства.

— Алла Григорьевна, — строго произнес Карасев, — я обнаружил, что входная дверь черного хода не заперта!

— Какое безобразие, — возмутилась директриса и даже вскочила со стула. — Это надо спрашивать с Михайловой. Сегодня я с ней разберусь.

— Да подождите, Алла Григорьевна! Объясните, наконец, у кого ключи от черного хода?

— У Михайловой! — не задумываясь, ответила директриса.

— И больше ни у кого нет?

Директриса беспокойно заерзала на стуле.

— Но если она у нас официальная ключница, у кого же еще могут быть ключи?

— Но должны быть дубликаты.

— От черного хода дубликатов нет.

— А ключ от калитки тоже у нее?

— Ну у кого же еще? — через силу улыбнулась директриса. — Только она занимается ключами.

— С ключами понятно, — кивнул Карасев. — Давайте уточним еще кое-что: вы мне сказали, что в день убийства Александрова пришла раньше вас?

— Я и сейчас это говорю. Когда я пришла, она была уже здесь!

— Но она утверждает, что вы пришли раньше ее.

— Как же я могла прийти раньше, когда дверь ее отдела была открыта настежь. Я шла по коридору к себе и хорошо помню, что ее кабинет был открыт. Я в него заглянула. В кабинете никого не было, но ее сумочка лежала на столе. Я разделась, пошла обратно и встретила Александрову на лестнице. Она поднималась из туалета.

— Но дело в том, Алла Григорьевна, что и милиционер подтверждает: именно вы пришли самой первой. Александрова пришла после вас.

— Но это какая-то ошибка! — махнула рукой директриса. — Я своими глазами видела, что дверь отдела Гончарова была открытой. Я еще не сумасшедшая, чтобы не помнить таких вещей. А милиционер перепутал. Он всех в лицо не знает.