Искушение добродетели - [55]

— Какой ужас! — воскликнула Беатрис.

— Ну почему же ужас? — с улыбкой заметила Арабелла. — Это страсть, а страсть, насколько мне известно, является неотъемлемой частью жизни графа Сэндборна. Так что, если хочешь жить с этим мужчиной, — вновь обратилась она к Вивьен, — используй то, чем наградил тебя господь. Заставь своего мужа позабыть обо всем на свете. Сделай так, чтобы кровь забурлила у него в жилах, и тогда очень скоро он приползет к тебе на коленях. Это говорю тебе я, Арабелла Лерой!

Вивьен не нужно было долго убеждать, она знала, что это правда. Ведь в их первую и единственную ночь Лоуренс, несмотря на свой гнев и недоверие, все-таки хотел ее.

Затем девушку вдруг осенило: раз она хочет, чтобы Лоуренс был ей не только мужем, но и любовником, значит, ей необходимо овладеть искусством любви. Впервые за последние несколько недель она почувствовала под ногами твердую почву. Теперь она знает, какой путь следует выбрать! Боже, какой же она была наивной, когда думала, что существует лишь две дороги: замужество или разврат. Кто сказал, что порядочная женщина должна отказаться от страсти? Кто это выдумал, что наслаждение порочно?

Пришло время решать самой, и Вивьен решилась! Она посмотрела на своих наставниц, одна из которых — столп общества, а другая — вершина полусвета, и поняла, что их ошибки рождают для нее новые возможности. О, при такой поддержке у Лоуренса не останется ни единого шанса!

Сгущались сумерки. Лоуренс, злой как голодный пес, брел по улицам Лондона. Весь день он сегодня провел на заседании консервативной партии. Слушая, как холеричные лорды и толстобокие землевладельцы на все лады честят Гладстона, он сначала зевал, но потом апатия переросла в раздражение. Ну сколько можно говорить одно и то же? Совсем некстати Лоуренсу вспомнились слова Вивьен о том, что аристократы имеют обыкновение судить по внешнему виду. При чем здесь это?

Как ни старался Лоуренс выбросить Вивьен из головы, мысли о жене не покидали его. Ее облик странным образом переплелся с обликом Гладстона. А может быть, она права, и все нападки на премьер-министра и яйца выеденного не стоят? В конце концов меры, которые предлагают консерваторы, не слишком-то отличаются от политики либералов.

Подойдя к своему особняку, Лоуренс почувствовал, что смертельно устал. Сейчас ему нужна горячая ванна, потом бокал бренди и хорошая сигара. Но не успел он войти в холл, как перед ним возник Парнелл.

— Я пытался связаться с вами, ваше сиятельство, но никто не знал, где вы находитесь, — зачастил дворецкий. — Они приехали днем, без предупреждения. Клянусь, я ничего не знал.

— Они?

Лоуренс заметил в холле гору багажа.

— Вернулась ваша мать, сэр, и молодая леди Сэндборн. С ними приехала еще та, другая женщина, по-моему, мать вашей жены. Они настаивали, чтобы я отнес вещи новой хозяйки в вашу комнату, но, не зная вашего желания, милорд, я пока оставил их здесь.

Лоуренс застонал. Ну чем он так прогневил бога, что Беатрис никак не хочет оставить его в покое? Внезапно он осознал, что Парнелл говорил о какой-то молодой хозяйке и «той, другой женщине». Неужели Вивьен здесь?

На ватных ногах он пошел в сторону гостиной. Вивьен. Здесь.

Беатрис сидела в кресле с неизменным вязаньем в руках, а напротив нее на низеньком диванчике расположилась Арабелла Лерой. Его педантичная мать и скандально известная теща мирно сидят в гостиной! На мгновение Лоуренс лишился дара речи.

— Боже милостивый! — наконец выдавил он.

Арабелла отвлеклась от романа, который читала, Беатрис бросила считать петли, и обе женщины уставились на него. Первой подала голос леди Сэндборн:

— Полюбуйся, милая Арабелла, мой сын в своем репертуаре, — сказала она, царственно поднимаясь и подходя к Лоуренсу. — Что же ты не приветствуешь свою семью, Лоуренс Сент-Джеймс?

— Семью? — в замешательстве переспросил он, переводя взгляд с Арабеллы на мать.

— Ну, разумеется, семью, дорогой граф. Я оставила герцога и сейчас просто физически не могу находиться в своем доме, — пояснила Арабелла. — Ваша мать и жена были так любезны, что предложили мне пожить у них, пока я не решу, что делать дальше.

Мать и жена. Беатрис стояла прямо перед ним, а где же Вивьен? Лоуренс окинул взглядом комнату и увидел ее на кушетке возле окна. Простого покроя платье лишь подчеркивало соблазнительные изгибы ее фигуры. Волосы, собранные на затылке, оставляли шею открытой, и от этого Вивьен выглядела еще моложе. Она была так красива и так желанна, словно вышла из его лихорадочных снов.

— Почему ты не в Торндайке? — раздраженно спросил Лоуренс.

— Я… мы хотели сделать в Лондоне кое-какие покупки.

Извечная женская уловка. Все ясно. Эти трое сговорились. Они захватили его дом и теперь намерены заманить в ловушку. Они хотят распоряжаться его жизнью, хотят превратить его в бессловесного раба, подкаблучника… Не бывать этому! Лоуренс повернулся, распахнул двери и гаркнул:

— Парнелл!

— Да, ваше сиятельство, — подскочил дворецкий.

— С этого дня я переселяюсь в «Кларендон». Пусть кто-нибудь из лакеев завтра перенесет туда мою одежду и бритвенные принадлежности.

Отдав еще несколько распоряжений, Лоуренс, ни на кого не взглянув, скрылся в ночи.