Искушение астрологией, или Предсказание как искусство - [58]

Фигуры, о которых говорит Кеплер в этом отрывке, — это Платоновы тела (правильные многогранники). В евклидовой геометрии таких тел всего пять. А планет-то шесть, замечает Кеплер, отсюда явствует связь между телами Платона и орбитами планет. Если орбиту Земли принять за меру всего — как основную единицу, — тогда с помощью коэффициента, даваемого конструкцией Кеплера, можно полностью определить орбиты остальных планет.

«Теперь вы знаете, почему планет именно столько», — заключает Кеплер.

Он потерял голову от волнения. Ему было всего двадцать три года.

Иоганн Кеплер прибыл в замок Бенатки в надежде, что Тихо Браге откроет перед ним сундук с сокровищами своей астрономической обсерватории, которые терпеливо собирал на протяжении двадцати пяти лет. Он знал: только тщательные, всесторонние и точные наблюдения могут подтвердить его теорию. Но Иоганна ждало разочарование. Во время обедов Браге выдавал гостям информацию по капле, изводил их намеками, скрывая важные детали. Он предложил Кеплеру сосредоточиться на орбите Марса. Задачка была нетривиальная. Если Марс и виден с Земли, то лишь в определенное время и на мгновенье. Обычное представление о том, что планетарные орбиты проявляются сами собой, происходит из высокоскоростной фотосъемки. Наблюдения помогли Браге определить ряд отдельных точек в небе. Геометрическая форма, связывавшая воедино эти яркие опорные точки, оставалась за завесой незнания. Задача, поставленная Браге перед Кеплером, была заманчивой. Но то, что ее поставили, бесило Кеплера.

Глядя на людей, собравшихся за длинным столом, Тихо Браге наверняка замечал (когда зайчики от свечей отражались от металлической пластины, закрывавшей его нос), что все, что он видит, и все, что он открыл, все эти сокровища — это его творение. И если он не желает ни с кем делиться своими знаниями, кто его осудит?

Ночное небо принадлежало ему.

И вот теперь этот странный, удивительно упорный коротышка — Иоганн Кеплер — сидит за его столом, уплетает его еду и пьет его вино. При этом не испытывает ни трепета, ни благодарности. И кажется, намерен настаивать на том, что Тихо Браге уже и так признал, а именно на том, что он, Кеплер, — гений.

Естественно, ссор им избежать не удалось. Всегда помня о своем затруднительном материальном положении, Кеплер попытался обеспечить себе некую финансовую стабильность. Он написал письмо и, как водится, показал его тем, кто не умеет хранить секреты. Интриги наслаивались на интриги. Запросы Кеплера возрастали — и вот он уже попросил Браге выдать его семейству немыслимое количество бушелей зерна, хлеба, сыра, яиц, масла, колбасы, вина, пива и свиного жира. И не разрешат ли ему работать так, как он сам сочтет правильным, читай — как ему заблагорассудится, без всяких там раздражающих расписаний? Кеплер не утруждал себя ранними подъемами и не засиживался ночью. Обеды в замке? Пожалуй, нет. И вообще, он не горит желанием работать с Тихо Браге, если ради этого придется жить с ним рядом. И нельзя ли все эти вопросы изложить в письменном виде и скрепить печатью? — спросил Кеплер у вконец обескураженного Браге, прибавив, что его не устраивают общие заверения о том, что все будет хорошо.

В ходе эти переговоров Кеплер, очевидно, вышел из себя, оскорбив Браге своей дерзостью. Тогда уже Браге разозлился и ответил Кеплеру какой-то высокомерной грубостью. Они разошлись в бешенстве, и потом каждый доказывал друзьям, что второй вел себя просто отвратительно. Успокоившись и подумав, Браге отнесся к происшедшему со свойственным ему великодушием. Он умел прощать. А Кеплер, в свою очередь, отправил Браге длинное, полное сантиментов и раскаяния письмо. Через несколько месяцев они официально помирились. И Schnaps[37] лился рекой. Итак, Кеплер вернулся к работе. Никаких сведений о новых стычках нет. Но наверное, их обоих частенько посещало чувство дискомфорта. Подобно двум медведям в одной берлоге, им, этим ярким, крупным личностям, было тесно в одном пространстве.

Тихо Браге занемог осенью 1601 года, очевидно, от инфекции мочевого пузыря. Унизительная болезнь привела его от угощений и возлияний к неловкости, а затем и к катастрофе. Призвав Кеплера к своему смертному одру, Браге умоляет его завершить «Рудольфовы таблицы» движения планет, которые он составлял по поручению императора Рудольфа II. И не мог бы Иоганн еще закончить его работы о небесах в соответствии с его астрономической схемой — где Солнце неподвижно, а планеты сговорились сохранить хоть нанемного свои древние Птолемеевы траектории?

Тихо Браге умер 24 октября 1601 года. Вскоре Иоганна Кеплера назначили на пост императорского математика.

Иоганн Кеплер вошел в историю как великий астроном-наблюдатель и астроном-теоретик. Кроме того, он был выдающимся математиком и, как подсказали бы мне сейчас астрологи, талантливым астрологом. Геометрические тела, которые Кеплер ввел для астрономических нужд в Mysterium Cosmographicum, служили и астрологии. Такой вот занимательный пример плюсов и минусов развития мощного интеллекта. В Кеплеровой схеме каждой планете, кроме Земли, соответствует ярлычок — геометрическое тело: