Искушение архангела Гройса - [72]

Блажек вернулся сияющим. Казалось, он выполнил нечто, ранее задуманное.

– Музыка Евгения Крылатова. Стихи Юрия Энтина. Вы слышали это на латыни? А я слышал. В исполнении молодежного хора католического кафедрального собора Преображения Господня, – доверительно сообщил он.

– В Вильнюсе?

– В Новосибирске.

Он перевел дыхание.

– Цель каждого христианина – стремиться к воскрешению друзей, братьев, отцов, как говорил один русский религиозный мыслитель, – сказал Блажек. – Христос воскрес. А мы должны быть как Христос. Воскрешение, кстати говоря, противоположно прогрессу. В данной ситуации преимущество младших над старшими исчезает. А прогресс и являет собой грех неблагодарности по отношению к предкам.

Мне вспомнилось посещение кладбища у деревни Теляки, и я рассказал об этом ксендзу как о чуде постоянства.

– Да, такие вещи могут давать силу. Сверхъестественную силу. Вообще, из вашего рассказа я заключаю, что люди, умершие в Великом княжестве Московском, начали воскресать в Великом княжестве Литовском. Это весьма любопытно. Красивая гипотеза. – Он поднял кверху указательный палец. – Великий Витовт, которому служили цари, до самого смертного часа ждал своей короны. И не дождался. Он прожил удивительную жизнь, ходил за Дон… Владел Крымом… Смоленщиной… Создал империю от Буга до Угры, от Балтийского моря до Черного… Слыл князем сарацин, штурмовал Москву, заключал союзы с Орденом… Сколько войн, сколько перемирий… Они вместе с Ягайло победили в Грюнвальдской битве. Вы слышали о Грюнвальдской битве? О нашем запрещенном ныне гербе, названном «Погоней»?

Блажек приосанился и запел:

Ў белай пене праносяцца коні, —

Рвуцца, мкнуцца і цяжка хрыпяць…

Старадаўняй Літоўскай Пагоні

Не разьбіць, не спыніць, не стрымаць.

Маці родная, Маці-Краіна!

Не усьцішыцца гэтакі боль…

Ты прабач, Ты прымі свайго сына,

За Цябе яму ўмерці дазволь!..

Припев тянул на гимн целого континента. Я слышал эту песню в исполнении последнего состава «Песняров». Ксендз был величественен в эти минуты, исполнен пафоса. Мне хотелось обнять его.

– Он ждал короны из рук князя Ягайлы и умирал у него на руках, – продолжил пан Блажек. – Но послы Сигизмунда, архиепископ Магдебургский, венгерские магнаты не привезли корону. Витовт понимал, что государство нужно передавать в надежные руки. И передал Литву заклятому другу – князю Ягайле. Он думал не о личной мести, он думал об общем деле. Понимаете, о чем я говорю?

– Надеюсь, да…

– Очень хорошо, что вы не запираетесь в своей гордыне. Вы знаете, что сказал Витовт своему ляшскому душеприказчику напоследок?

– Он сказал: «Да подавитесь вы своей сраной короной», – предположил я.

– Не смейте произносить таких слов в храме, – строго сказал пан Блажек. – Он, бывший язычник, сын трокской жрицы Битруты, чей отец Кейтсут был сожжен по языческому обряду, он, этот великий правитель литвинов, жемойтов и руссов, произнес, как муж христианский: «Раньше, веря в другие догмы, эту я считал для верования тяжелой, но теперь не столько уже верой, но и умом охватываю, что каждый человек воскреснет после смерти и за свои дела получит соответствующую плату». Он принял вечную жизнь взамен преходящей короны. Возможно, сейчас приходят его дни. Дни возвращения былого величия. Дни, «как было за великого князя Витовта».

– Пан Блажек, на моих глазах воскресает не литвинская шляхта, а жулики… пьяницы… бабники… Они совсем не праведники. Ощущение гармонии и справедливости давно оставило меня.

– Не нам судить о них, Сережа. Для Господа они могли оказаться сущими ангелами. Настоящее христианство призвано воскрешать, возвращать братство. Ваш Федоров говорил, что религия – это культ предков, совокупная молитва живых обо всех умерших. В настоящее время религия умерла, потому что при храмах не осталось кладбищ. Я согласен с ним. Литургия и Пасха имеют смысл только на кладбище!

Я вспомнил, как много кладбищ мне пришлось посетить за последнее время. Ночная работа на них входила у меня в привычку.

– Пан Блажек, и все-таки, если Сатана властвует над смертью, может ли он взять на себя и оживление людей? Меня почему-то волнует этот вопрос больше прочих. Ведь можно воскресить людей не только для доброго дела, но и для злого…

– Я рад, что вы такой набожный человек, – сказал ксендз. – Но, на мой взгляд, это невозможно. Воскрешение людей находится в Божьей воле.

– Но ведь существуют колдуны… язычники… Григорий Грабовой…

Наш разговор был прерван раскатистыми звуками заводящегося мотора где-то совсем неподалеку. Кто-то пытался врубить то ли косилку, то ли моторную лодку. Мы с ксендзом переглянулись, поболтали еще немного, пока все же не осознавая, что на церковном дворе происходит что-то неладное. Пан Блажек сорвался с места и выбежал наружу. Я последовал за ним, почему-то надеясь увидеть что-то, связанное с нашей беседой.

Однако нашему взору предстала шокирующая, по крайней мере для клирика, картина. Девица лет двадцати пяти, роскошная блондинка, обнажив свои великолепные формы по пояс, заканчивала спиливать один из крестов, подаренных когда-то костелу Святой Троицы литовцами. В защитных очках, ярко-голубых джинсах, она была прекрасна. Татуировка на плече изображала Иосифа Сталина в профиль. Возможно, он был вдохновителем ее безумного предприятия. Парень с видеокамерой стоял поодаль. Съемка уже подходила к концу. Когда мы с паном Блажеком показались у ворот храма, дело близилось к завершению. Крест накренился и завалился набок в пышные заросли хвойных туй и кипарисов, посаженных в изобилии вокруг костела. Девка хохотнула, поймала лифчик, брошенный ей на бегу оператором, и рванула к задним воротам с бензопилой наперевес. Оператор мчался за ней испуганными прыжками. Блажек успел кинуть в него обломком кирпича, подобранным на земле, но цели не поразил. Мы побежали вслед за кощунниками, но те скрылись в пышных зарослях борщевика, заполнивших пространство за церковной оградой. Шум заводящегося мотора и быстрый промельк «Лады Калины» по грунтовке за костелом лишь подтвердили, что дальнейшее преследование правонарушителей бессмысленно.