Искушение - [30]

— Простите, — невнятно пробормотала рыжая, собирая осколки, но в ее зеленых глазах, хитро сузивших и устремившихся на Анжелику, не было ни капельки раскаяния.

— Пошла вон, — сорвался на крик Жиральд, и медсестра, никогда не сталкивающая за долгие годы работы с агрессивной яростью со стороны вежливого, пусть и серьезного профессора Лароша, быстро ретировалась.

По щеке Анжелики покатилась слеза. Жиральд естественно заметил это, потому что в одной рукой держал обоженную ладонь Анжелики, а вторую положил ей на щеку и стер слезинку большим пальцем. Он неотрывно смотрел в ее глаза, казалось, что в этот момент он забыл как дышать, а сердце пропустило удар.

— Мой ангел, придется немного потерпеть, — с нескрываемым волнением предупредил ее Жиральд, подведя к умывальнику, включив покрутив краны и засунув ее пострадавшую руку под струи холодной воды. Анжелика прикусила губ, чтобы не закричать от боли. Жиральд понимающе взглянул на нее: в его голубых глазах отражалась ее немая боль, и Анжелика осознала, что он ощущает, когда ей плохо.

Пальцы у него были сухими и чуть прохладными, отчего месту ожога уже стало гораздо легче, когда же мазь обожгла своим холодом, он бережно размазал ее, стараясь не причинять лишней боли. Он аккуратно перевязывал руку девушки, практически не затягивая бинт, дабы он не давил на ожог, продолжая смотреть в ее глаза. Завязав бинт, Жиральд коснулся губами ее запястье:

— Очень больно? — заботливо поинтересовался Жиральд.

— От твоих прикосновений любая боль уходит, — прошептала Анжелика, приблизившись к мужчине, приоткрыв губы в ожидание поцелуя, но мужчину ухмыльнулся и щелкнул ее по носику:

— Анжелика, у меня сейчас два пациента по графику, а ночью — дежурство, поэтому позволь провести его в трезвом состоянии.

— А что я делаю? — облизнула пересохшие губы девушка, с удовольствием наблюдая, как темнеют голубые глаза:

— Анжелика, ты искушаешь меня. Достаточно? Такой ответ удовлетворит тебя?

— Вполне — смущенно улыбнулась Анжелика, покидая его кабинет, закрывая за собой дверь, не слыша, как тяжело вздыхает мужчина, сев в кресло.

Глава одиннадцатая ОН — МОЯ СУДЬБА

Тихий и сумрачный вечер. Возле обрыва, густо засыпанного белоснежным снегом, припаркован черный джип, на капоте которого сидела девушка, восторженно глядя вдаль, а мужчина, стоявший рядом, обнимал ее за плечи, любуясь ее восхищенными медовыми глазами и слегка приоткрытым розовым ротиком.

Огни ночного города блестели подобно тысячам звёзд на тёмном небосводе. Пёстрые вывески привлекали внимание не только водителей, но и обычных прохожих. Но наблюдать с высокой точки эту красоту была не просто прекрасно, а волшебно.

— Прекрасно! — воскликнула Анжелика, взглянув на мужчину, и покраснела от понимания того, что его совсем не интересует ночной вид — Жиральд, почему ты на меня так смотришь?

— Мне нужно больше, Анжелика, — откровенно признался Жиральд, и девушка опасливо покосилась на него — Просто дай мне знать, когда ты будешь готова, я же буду терпеливо ждать того момента, когда ты придешь в мои объятия.

Анжелика боялась близости. И она хотела ему принадлежать — с самой первой встречи, неосознанно, но необратимо.

— Анжелика, я не принуждаю тебя, это в первую очередь твое желание, — наклонился Жиральд и выдохнул ей в ухо будоражащие кровь слова.

Теплые руки нежно обняли ее за талию, прижимая к сильному телу, и Анжелика не знала, какое решение ей принять. С одной стороны, ей хотелось принадлежать ему не только душой, но и телом, а с другой — ее пугала неизвестность. А что будет дальше? Не потеряет ли он к ней интерес, если получит вожделенную награду за устроенные романтические встречи?

— Мы встречаемся уже больше двух недель и… — начал Жиральд, но девушка прервала его, откинув голову назад, чтобы встретиться с ним взглядом. Зря. Темное желание, таящееся в нем, передалось Анжелике, и девушка выдавила:

— Девятнадцать дней с того момента, когда я впервые встретила тебя, Жиральд.

— Помню, — кивнул мужчина, не удержавшись, поцеловал ее в лоб — Я буду помнить о том дне всю жизнь. Однажды ангел спустился с небес, чтобы никогда больше туда не возвращаться, а остаться со мной.

— На двадцатый день, — пообещала Анжелика, проглотив слюну, пересиливая саму собой. Она верит ему, желает быть с ним, так почему же эти сомнения грызут душу? Серьезный шаг подразумевает большую ответственность. Разве она не сделала его, когда позволила Жиральду ласкать ее тело?

— Что? — не понял Жиральд, обойдя машину так, что теперь он возвышался над ней, в черном пальто, в деловом костюме такого же цвета, с распущенным галстуком и без очков, действуя на нее своей магнетической привлекательностью — Что ты сказала?

В его голосе скользили нотки волнения, недоверия и надежды, и у Анжелики участилось сердцебиение. Мозг подавал ей сигналы, прося отказать, остановиться, но внутри все кричало о том, что готово принять Жиральда Лароша.

— Я желаю принадлежать тебе всегда, — прерывисто произнесла Анжелика — Жиральд, завтра. Могут ли наши тела, как наши сердца, слиться завтра? Ведь завтра будет двадцать дней с момента нашей первой встречи. Возможно, это не символическая дата, но…