Искупление Христофора Колумба - [75]

Впервые за многие годы Талавера осознал, что служение королю и королеве, возможно, не одно и то же, что служение делу Христа. Он понял, что впервые в жизни столкнулся с человеком, чья преданность Христу вполне может соперничать с его собственной. Какова же была моя гордыня, думал Талавера, если мне потребовалось столько лет, чтобы осознать это.

А что я делал все эти годы? Держал здесь Колона, как пленника, водил его за нос, год за годом оставляя открытым вопрос о его экспедиции, – и все потому, что любое мое решение могло ухудшить отношения между Арагоном и Кастилией. А что если Колон, а не Фердинанд с Изабеллой, понимает, что лучше всего послужит делу Христа? Можно ли сравнивать изгнание из Испании иноверцев с освобождением древних христианских земель? А когда мы лишим ислам его силы, что помешает христианству распространиться по всему миру?

Если бы только Колон пришел к нам с планом Крестового похода, а не с этой странной идеей путешествия на Запад. Этот человек был красноречив, энергичен и было в нем нечто такое, что привлекало на его сторону. Талавера представил себе, как Колон будет обращаться к одному королю, затем – к другому. Он вполне мог бы убедить европейских монархов объединиться ради общего дела борьбы с турками.

Однако Колон был, похоже, уверен, что единственный способ организовать такой крестовый поход – это быстро установить прямые связи с великими царствами Востока. А что если он прав? Что если это Бог вложил такую идею ему в душу? Несомненно, ни один образованный человек не мог бы сам придумать такое, ведь наиболее рациональный план – это отправиться вокруг Африки, как делают португальцы. Но не было ли это, с другой стороны, проявлением своеобразного безумия? Ведь были же какие-то древние авторы, которые считали, что Африка простирается до самого южного полюса, что исключает возможность обогнуть ее. И тем не менее португальцы продолжали упорствовать, и каждый раз обнаруживали, что как бы далеко они ни заплывали на юг, Африка не кончалась. Правда, в прошлом году Диас вернулся, наконец, с хорошей вестью: они обогнули мыс и увидели, что берег поворачивает на восток, а не на юг; а затем, через несколько сотен миль он, несомненно, простирался на северо-восток и далее на север. Они-таки обогнули Африку. И теперь все убедились, что казавшееся неразумным упорство португальцев в действительности вполне оправданно.

А что если то же самое произойдет и с безумным планом Колона? Только его путь, оказавшись короче, позволит быстрее доставить в Европу богатства Востока. И его план обогатит не крохотную и слабую Португалию, а в конечном счете приведет к распространению христианства во всем мире!

Поэтому теперь, вместо того чтобы размышлять, как затянуть проверку дела Колона и ждать, пока желания монархов определятся, Талавера, сидя в своем аскетически обставленном кабинете, пытался придумать, как ускорить решение вопроса. Конечно, он не мог, после всех этих лет расследования и в отсутствие каких-либо новых доводов, внезапно объявить, что комитет принял решение в пользу Колона. Мальдонадо и его сторонники обратятся с протестом непосредственно к приближенным короля, и тогда начнется борьба между двумя монархами. В таком открытом столкновении королева почти наверняка проиграет, потому что дворяне поддерживали ее в значительной степени за ее “мужской ум”. Если она не поддержит в этом вопросе короля, это подорвет сложившееся мнение. Таким образом, открытая поддержка Колона приведет к расколу и, возможно, к провалу экспедиции.

Нет, подумал Талавера, я никоим образом не могу поддержать Колона. Тогда что же я могу сделать?

Я могу отпустить его. Я могу закончить процесс, и не мешать ему, если он захочет отправиться к другому королю, к другому двору. Талавера был хорошо осведомлен, что друзья Колона уже осторожно наводили справки при дворах французского и английского королей. А португальцы, найдя, наконец, путь к востоку вокруг Африки, теперь могли бы позволить себе снарядить небольшую исследовательскую экспедицию на запад. Успехи португальцев в торговле с Востоком, несомненно, вызовут зависть у других королей. Колон вполне может добиться успеха у одного из них. Таким образом, как бы там ни было, я должен немедленно закончить его проверку.

Но неужели нет способа закончить проверку и обернуть ее исход в пользу сторонников Колона?

Еще не до конца продумав свой план, Талавера послал королеве записку с просьбой о тайной аудиенции по делу Колона.

* * *

Тагири не могла до конца понять свою реакцию на сообщение об успехе, полученное от ученых, работающих над проблемой путешествия во времени. Ей бы следовало чувствовать себя счастливой. Она должна была бы радоваться, узнав, что ее великий проект может быть осуществлен на практике. И тем не менее после встречи с группой физиков, математиков и инженеров, работавших над проектом путешествия во времени, она была расстроена, раздражена, напугана. Она ожидала, что будет испытывать совершенно противоположные чувства.

Да, сказали они, мы можем отправить живого человека в прошлое. Но, если мы сделаем это, то нет никакого, даже малейшего шанса, что наш нынешний мир сохранится в какой-либо форме. Отправляя кого-то в прошлое, чтобы изменить его, мы подписываем смертный приговор самим себе.