Искупление. Часть вторая - [26]

— Аниретта была моей супругой, — возразил герцог. — Таргар стал ей домом, и склеп династии Грэим последним приютом. Гроб с телом ее сиятельства не покинет границ герцогства.

— Его величество будет вынужден обратиться за поддержкой к Владыке, ему вы не сможете чинить препятствий, ваше сиятельство, — с достоинством ответил бритар Альес.

Найяр скрипнул зубами, но тут же расслабился.

— Его величество считает, что Владыка сможет разлучить жену с мужем даже после смерти? — поинтересовался он, просчитывая варианты противостояния.

— Его святейшество всегда сочувствовал ее сиятельству, вам это не может быть неизвестно, ваше сиятельство, — спокойно ответил посол. — Его величество уверен, что Владыка поддержит просьбу его величества.

— Вот и узнаем мнение его святейшества, — отчеканил герцог. — Тело моей жены не покинет пределов склепа династии Грэим. На этом все, высокородные бритары, аудиенция окончена.

Он поднялся с трона и первым покинул малый тронный зал, удерживая на лице выражение полного равнодушия. Но, поднявшись к себе, схватил тяжелую вазу и запустил ею в стену.

— Проклятье! К бесам! Чтоб вам сдохнуть, скоты! — заорал он, выпуская на волю едва сдерживаемую злость.

Матьен спешно ретировался из покоев, дабы не попасть под горячую руку.

— Сафи-и-и, — неожиданно завыл Найяр, выхватывая миниатюру с изображением своей любовницы. — Как же мне тебя сейчас не хватает! Куда же ты исчезла, лживая тварь?! — и портрет полетел следом за вазой.

Рамка треснула и развалилась. Герцог несколько мгновений взирал на портрет и спешно пересек гостиную, подбирая миниатюру.

— Прости, — судорожно вздохнул и осторожно отряхнул изображение. — Что делать, сокровище мое? Что мне делать? Крысы обкладывают со всех сторон. И эта святейшая тварь будет на их стороне. Проклятье! Матьен! — дверь в покои приоткрылась. — Вина, много. — Велел его сиятельство и упал в кресло.

* * *

Резвая лошадка пересекла границу городских ворот. Рыжий паренек кивнул страже и устремился в сторону дворца. Хэрбет Огал, отправленный своей госпожой и благодетельницей, тарганной Сафиллиной Тиган, в приют, скрытый лесами и крепкими стенами древнего замка, возвращался назад. Так вышло, что его задержали в приюте, и он не смог покинуть его вскоре по приезде, как собирался изначально. Юноша полагал, что в этом тоже была заслуга его госпожи, так настойчиво изгонявшей его подальше. И теперь он понимал почему. Впрочем, подозрения были изначально, но очень хотелось верить, что он увидит тарганну Тиган, когда вернется.

Вести об ее исчезновении Хэрб впервые услышал еще несколько дней назад и теперь погонял лошадь, спеша все узнать на месте. Говорили, что Таргарскую Ведьму забрал Черный бог. Это пугало и выводило из себя. С тех пор, как Хэрб познакомился с этой женщиной, ему стали противны подобные именования его благодетельницы. В дороге он едва не сцепился с каким-то крестьянином, пившим за освобождение его сиятельства от власти ведьмы. Мужик ожидал теперь только удачи для Таргара.

— Угу, теперь бешеного выродка никто сдерживать не будет, — ответил ему Хэрб.

— Эй, сопляк, — оскорбился пьяный крестьянин, — это ты про нашего славного герцога такое сказал?

— Пей дальше, — ответил ему парень, вставая с лавки в харчевне, куда заглянул пообедать. — И молись, чтобы тарганна Сафи была жива, иначе узнаешь милость герцога на собственной шкуре.

Ввязываться в начинающийся скандал Хэрб не собирался, потому быстро покинул городок, спеша в столицу. Он всю дорогу молился, чтобы слухи оказались всего лишь слухами. И, подъезжая к дворцовым воротам, затаил дыхание, боясь услышать подтверждение страшной вести.

Стража на воротах узнала тара Огала, и он свободно въехал на территорию дворца. Оставив лошадь в конюшне, Хэрб постоял немного, решая, куда направить свои стопы, и решил начать с наемников. Эти были в курсе всего, а вот соваться в логово к дракону, парень не спешил. Он вошел во дворец с черного хода, незаметно добрался до крыла, где жили бородатые воины, и толкнул тяжелую дверь.

Тяжелый дух настоящих мужчин окутал его удушливой волной еще с порога. Сейчас здесь находилось всего несколько человек, но Хэрба заметили сразу.

— О-о, — протянул один из воинов, — рыжая дохлятина, объявился.

И Хэрб оказался сжат в огромных ручищах северянина.

— Медведь, раздавишь, — просипел юноша.

— Это что тут за комар пищит? — из соседней комнаты высунул нос Торсон. — Хэрб, немочь рыжая! Где прятался?

— Ребра, ребра береги! — успел вскрикнуть парень и перекочевал к следующему воину. — Треща-а-ат.

Торсон выпустил паренька из объятий, покрутил его, разглядывая со всех сторон и хмыкнул:

— Дохлятиной был, дохлятиной остался.

— Что с госпожой? — спросил Хэрб то, что его так волновало, и наемник помрачнел.

— Бесы знает, что, — ответил он. — Вроде убита и сгорела, но герцог не верит, твердит, что это подлог. По всему миру ищут.

— А ты, что думаешь? — хмуро спросил парень.

— Надеюсь, она жива и далеко отсюда, — ответил Торсон, затем нагнулся к уху юноши. — Дьол слишком спокоен. Ты же знаешь, как он любил девчонку, а он спокоен, как мертвяк на погосте. Я спрашивал, молчит.