Искупление. Часть вторая - [14]

— Решили разыграть дохлую пешку? — угрожающе-тихо спросил он. — Можете передать вашему королю, что он просчитался. — Затем встал, и кинув, — завтра в полдень, — покинул малый тронный зал.

Когда дверь за ним захлопнулась, Найяр выхватил нож, висевший на поясе, и с силой метнул в дверь напротив.

— Ублюдки, — прошипел он. — В порошок сотру.

Он стремительно спустился вниз, подошел к пыточным камерам и здесь немного перевел дыхание.

— Тарга Финла ко мне, — велел его сиятельство, входя в камеру.

Герцог прошелся мимо пыточных инструментов, любовно погладил дыбу, поднял плеть и придирчиво осмотрел ее. Нужна новая, эта уже слишком мягкая, отбитая. Найяр любил, когда плети были свежими, еще жесткими, тогда они лучше сдирали кожу.

— Эй, кто там? — крикнул его сиятельство. — Пару новых плетей, эту выкинуть, отработала.

Страж поклонился и вышел. Найяр вольготно развалился на стуле, закинув ноги на стол. Успокаивать нервы в пыточной он начал лет в семнадцать. Тогда он в первый, и наверное, единственный раз разругался с братом так, что его трясло от нежелания Неила понять его. Дело касалось одной из служанок. Девчонка понесла после его развлечений с ней. Дурочка со смущенной улыбкой сообщила ему, что он станет отцом. Тогда Найяр, еще щенок, решил, что увлечен этой служанкой. Он даже немного ухаживал за ней, потому она решила, что юный герцог будет рад будущему отцовству.

Най рад не был. Более того, он представил, что скажет отец, который столько раз талдычил ему, что бастарды приносят только вред, и семя нужно сеять в законную почву, в чрево своей жены. И вот эта наивная дура стоит и радостно улыбается, ожидая от него вселенского счастья. Найяр психанул. Он потребовал немедленно избавиться от дитя, не привлекая к этому внимания. Девчонка заартачилась, и тогда юный герцог начал хлестать ее обвинениями в доступности, твердил, что это не его ребенок, и он никогда не будет не заботиться о нем, не помогать его матери. Девчонка заявила, что вырастит сама, потому что любит свое дитя, как любила его отца.

Тогда Найяр сменил гнев на милость, приласкал ее, попросил подождать. Она горячо закивала, а юный герцог помчался к лекарю, тогда это был еще не Лаггер. Выслушав юношу, лекарь дал ему склянку с каким-то снадобьем, сказав, что это решит все проблемы младшего Грэима. Найяр вернулся к своей любовнице и силой влил ей в рот снадобье. Утром девушку нашли мертвой. Огорчился ли юноша? Больше удивился и потребовал объяснений у лекаря. Тот признался, что дал яд, ибо срок беременности был ему неизвестен.

Найяр обо всем рассказал Неилу. Брат врезал ему по лицу. Они тогда здорово повздорили. Неил хлестал наотмашь обвинениями в безответственности и неосторожности.

— Если ты не подумал раньше, когда изливался в ее лоно, то должен был найти подход и объяснить, уговорить, прийти ко мне, в конце концов, а не убивать девчонку, вина которой только в том, что влюбилась в такого мерзавца, как ты.

— Она отказалась избавиться от ублюдка! — воскликнул Найяр.

— Я уже сказал, что думаю по этому поводу, — ответил Неил и ушел, хлопнув дверью.

Найяра трясло, брат никогда так не разговаривал с ним. Никогда не бил, даже в детстве. Они всегда были друзьями. Ноги юного герцога сами привели его в пыточную, где отец вел допрос. Найяр принял в нем участи, и почувствовал, как его отпускает напряжение, когда свистнула плеть, и закричал узник. Отец удивленно смотрел на сына, который все с большим энтузиазмом и фантазией измывался над несчастным. Заметив, как Най перевел дыхание, герцог Таргарский понятливо хмыкнул и потрепал парня по волосам.

— Мне тоже помогает успокоиться, — сказал он. — От чего бесишься?

— Да, так, отец, уже спокоен, — ответил Найяр и покинул пыточную, уже держа себя в руках.

С Неилом они тогда неделю не разговаривали, и юноша частенько наведывался в пыточную после того, как брат игнорировал его тоскливые взгляды. Потом братья помирились, Найяр пообещал быть более ответственным и думать не только о себе, а привычка успокаивать нервы страданиями других осталась.

Дверь в пыточную камеру открылась, и к герцогу подошел невысокий полный тарг Финл. Он склонил голову и замер, ожидая вопросов своего господина.

— Что у нас есть интересненького? — спросил Найяр.

Тарг Финл, работавший в Тайном кабинете, и уже знавший, что имеет в виду его сиятельство, перебрал дела, которые вел кабинет и, вновь склонив голову, ответил:

— Особо интересного ничего, ваше сиятельство. Взятки, шантаж… — Найяр скривился и кивнул, чтобы благородный тарг продолжил. — Подозрение в шпионаже на Бриатарк…

— О-па, — герцог перевел заинтересованный взгляд на мужчину. — Почему я еще не в курсе?

— Вчера пытались доложить, ваше сиятельство, вы изволили рекомендовать секретарю свернуть донесение в трубочку и засунуть… ну, вы понимаете, ваше сиятельство, — ответил тарг Финл.

Герцог нахмурился, вспоминая, и усмехнулся. Да, визит секретаря Тайного кабинета попал на момент, когда Найяр пребывал в угрюмом состоянии.

— Ясно, надеюсь, секретарь не выполнил рекомендации? — поинтересовался Найяр.

— Тарг Валлиан подумал, что эти документы еще могут заинтересовать ваше сиятельство, испортить он их себе не позволил, — произнес мужчина, пряча ухмылку.