Искра в ночи - [26]

В конце концов я поднялась с кровати, потихоньку спустилась вниз, надела ботинки и свитер и вышла на улицу. Под лунным светом и моросящим дождем я прошла через поле, углубилась в лес и побрела вдоль ручья к домику в чаще, потому что не знала другого места, где можно спрятаться от себя.

Признаюсь честно, мне было страшно в темном ночном лесу, но еще страшнее было бы оставаться в комнате и слушать бешеный стук собственного сердца, норовящего выпрыгнуть из груди. В лесу пахло росой, свежей травой и дождем. Я внимательно смотрела под ноги, чтобы не наступить на ужа.

Теперь, уже задним числом, я поражаюсь, почему я не обращала внимания на подсказки, которые были повсюду? Миска, стоявшая в центре стола. Дым из трубы. Наспех заделанные дыры в крыше.

Я ворвалась внутрь как вихрь. Попыталась зажечь свечи, но у меня тряслись руки. Как будто некая незримая нить протянулась между той давней историей, когда Тедди спас моего утенка, и землей у меня под ногами, каждой клеточкой моего тела, моими дрожащими руками. Наконец я сдалась, села на пол, привалившись спиной к стене, и попыталась восстановить сбившееся дыхание. Стон сам собой сорвался с моих губ: все, что копилось внутри, наконец вышло наружу. Я на миг затаила дыхание и с удивлением поняла, что по-прежнему слышу свои хриплые вздохи. Ты, Бет, наверное, уже догадалась, что это дышала не я.

Мама кричит, что пора выходить. Извини, не могу больше писать – закончу сразу, как только вернусь.

В тот же день, позже

Уже совсем поздно – глубокая ночь, и явно не время усаживаться за письмо, – но я все равно не засну, пока не закончу рассказ. Ты знаешь, как я ненавижу недоделанные дела.

Там, в лесном домике, я оцепенела от страха. В голове несся вихрь пугающих мыслей, воображение разыгралось, рисуя всевозможные ужасы: от немцев, которые прятались тут целый год и не знали, что война закончилась… до волшебных созданий из сказок. Злые ведьмы, тролли под мостом. Но потом я разглядела фигуру во мраке у дальней стены. Там был человек, и он прятался от меня.

Мне стало стыдно за собственный страх, и страх отступил.

Я попыталась взять себя в руки.

– Кто здесь? – воскликнула я.

Долгая пауза. Я уже начала думать, что ответа не будет, и вдруг в темноте прошелестел голос:

– Кайзер Вильгельм.

Говорил мужчина, явно англичанин. Говорил насмешливо, но как-то нечетко, словно держал во рту камешки.

Потом была долгая тишина и возня в темноте. Я слышала, как он чешет голову, яростно растирает лицо.

Я поднялась на ноги. Мои руки уже не дрожали. Я взяла спички – они лежали там же, где я их оставила в прошлый раз, – и зажгла свечу с первой попытки.

Держа свечу в вытянутой руке, я подошла к дальней стене и посветила на незнакомца. Тусклые отблески пламени заплясали вокруг его сгорбленной фигуры. Когда из сумрака показалось его лицо, я шумно вдохнула и на миг задержала дыхание. У него не было одного уха, левая щека казалась оплывшей, как свечной воск.

Бет, я видела многих мужчин, искалеченных на войне, и я знаю, как надо себя вести: не вздрагивать, но и не притворяться, что ты ничего не замечаешь, смотреть в глаза, пожимать руки. Я все это знаю, но я никогда раньше не видела человека, так не похожего на человека.

– Ленор Олсток, – представилась я и протянула руку для рукопожатия, но все равно вздрогнула, когда он поднялся и прикоснулся к моей руке.

– Очень приятно, – сказал незнакомец.

У него был мягкий, учтивый голос, но с едва различимой смешинкой. Если он и заметил, как меня передернуло, то не подал вида. Он выпрямился в полный рост. Он был невероятно высоким, выше Тедди на целых два фута, если не больше. Настоящий великан.

У него за спиной я разглядела стоящий в уголке рюкзак и расстеленный на полу спальный мешок.

– Вы здесь ночуете? – спросила я.

– Уже пару недель.

– Я вас ни разу не видела…

– Я прихожу ближе к ночи. И всегда прячу следы своего присутствия, когда слышу, что вы идете. У меня куча времени на уборку. Вы ломитесь по лесу, как медведь.

Я вся напряглась и вдруг поняла, что никому не отдам этот маленький полуразрушенный домик.

– Это частная собственность. Вы проникли сюда незаконно.

– Ну… – проговорил он задумчиво. – Я заметил, что это строение любят и всячески обихаживают.

Он смотрел на меня в упор. По его изуродованному лицу нельзя было понять, насмехается он или же угрожает. Или и то и другое сразу.

– Послушайте, мисс Олсток, я верно запомнил? Мне здесь нравится. – Он указал пальцем вверх, и, проследив за его взглядом, я увидела – даже в тусклом свете свечи, – что самые крупные дыры в крыше уже заделаны. – Я хорошо потрудился, чтобы привести эту развалину в божеский вид. Может быть, мы сумеем договориться? Если у вас нет намерений и впредь разгуливать по ночам, нам даже и не придется пересекаться. – Он прислонился спиной к стене, держа руки в карманах. – Я весь день на охоте. Ухожу рано утром, прихожу ближе к ночи. Можно считать, что меня здесь нет.

– На охоте?

Он вздохнул и провел ладонью по лицу.

– За окаменелостями. Собственно, так я нашел это место. Искал ископаемые останки и наткнулся на этот домик… Очень удачно, как мне показалось.