Искаженное равновесие - [8]

По пути в зал, где разбудившие его планировали собрать всех извлеченных из капсул Алексов, Ноль-шестьдесят-четвертый судорожно искал глазами хотя бы одну зеркальную поверхность, чтобы убедиться в своих догадках. Но, как на зло, ни одной подобной не находил. И ни одной стеклянной поверхности, на которой в полутьме тоже можно было бы разглядеть собственное отражение в моменты, когда вспыхивали осветительные панели. Как будто кто-то нарочно убрал их все из огромного помещения с капсулами.

Восьмая встретила Алекса и Первого лишь кивком. Молча открыла герметичную раздвижную дверь в соседнее помещение, слегка прикоснувшись ладонью к сенсорной панели на стене рядом. Внешне она мало отличалась от Первого. Никаких выделяющихся черт лица. Только полное отсутствие щетины на подбородке и пара холмиков на темной псевдо-кожаной куртке в области груди.

«Неужели, клоны?» — мелькнула догадка в голове у Алекса. И в дополнение к ней откуда-то всплыло знание о том, что такого быть не должно.

Когда он соглашался на миссию по спасению планеты от Разрыва, еще не было возможности переписывать субквантовую сигнатуру исходной памяти в полностью органические тела без катастрофических последствий для копируемого сознания и тела-приемника — поэтому и использовались искусственно создаваемые аналоги нервной системы и синтетические псевдотела.

— Быстрее проходи в зал к остальным, — поторопил Первый, убирая руку Алекса со своего плеча и прерывая его размышления. — Когда разбудим всех вас — узнаете больше.

Алекс лишь кивнул в ответ, вдруг поймав себя на том, что возможно путает настоящую реальность с виртуальной, в которой был единственной надеждой мира на спасение. Снова тряхнуло, и что-то проскрежетало над потолком. Первый помог Алексу удержаться на все еще слабых ногах и легонько подтолкнул его в открытый Восьмой дверной проем, помещение за которым освещалось чуть лучше, чем зал с капсулами.

— Осторожнее, там лестница, — предупредила она таким же голосом, как у предводительницы клонов, разбудивших Ноль-шестьдесят-четвертого, и помогла ему пройти дальше. — Держись за перила.

— Спасибо, — достиг ли ответ шагающего вперед Алекса ушей Восьмой, было неизвестно, так как к этому моменту дверь за его спиной успела почти неслышно выдвинуться из стены обратно, герметично перекрыв выход.

Он оказался в небольшом, капитально огороженном справа и слева прочными стальными решетками участке поперечного коридора. Впереди — еще один дверной проем, но уже без самой двери, обе створки которой, видимо, заклинило внутри стен. Панель электронного замка справа на стене была кем-то разворочена: крышка отсутствовала, а почерневшие обрывки проводов торчали из ее ниши наружу подобно маленьким щупальцам. Осветительные панели на потолке не работали. Их заменял закрепленный кем-то на двух прутьях в метре над головой мощный ручной фонарик. Шагах в трех-четырех за перегородками коридор тонул в темноте. Толстый слой серой пыли на давно не мытом полу в освещаемой области ясно говорил о том, что там давно уже никто не ходил, не считая клонов, оставивших сегодня после себя несколько рядов одинаковых следов. Откуда-то справа сквозило, вынуждая Ноль-шестьдесят-четвертого надолго здесь не задерживаться.

Потратив минуты полторы на то, чтобы осмотреться, Алекс продолжил путь. Проход с заклинившей дверью вел к небольшой лестнице в один пролет. Освещения здесь, в отличие от коридора, не было — лишь часть ярко-белого конуса, создаваемого фонариком, проникала снаружи — из-за спины Алекса, позволяя увидеть только несколько верхних ступеней. Следуя полученному совету, он спускался, придерживаясь за металлические перила.

Внизу ждала еще одна дверь: темный прямоугольник, обрамленный тончайшей светящейся полоской. На этот раз — не раздвижная, а обычная — закрепленная на петлях. Легонько толкнув ее, Алекс вошел в новое просторное и на этот раз заметно лучше освещенное помещение, вид которого пробудил в глубине сознания Ноль-шестьдесят-четвертого новые воспоминания.

…Он стоит на трибуне перед корреспондентами новостных служб со всего мира и сильно волнуется перед началом своего выступления. Окружающие смотрят на него с надеждой. Надеждой на то, что его открытие сможет спасти планету от возникшей угрозы. От Ока Разрыва, внезапно появившегося и сразу исказившего немалую область посреди целого города. Но он почему-то сомневается в том, что это открытие поможет окончательно устранить угрозу, в природе которой выдающиеся умы человечества пока еще не разобрались окончательно. И это его гложет, так как обязательно необходимо вселить в души людей надежду. А для этого придется врать. Иначе обнаруженный им способ возможного закрытия Разрыва может не сработать. Кроме того, корпоративное начальство не потерпит испорченной презентации. Они пока еще не боятся Разрыва так, как должны бояться. До конца не понимают того, что может из себя представлять это явление и какие последствия нести за собой. Вместо угрозы они видят в нем очередную возможность побольше заработать и улучшить боевое оснащение собственной частной армии. И это тоже заставляет его волноваться. Без финансирования со стороны самой крупной из транснациональных корпораций задуманное спасение человечества казалось просто невозможным, но то, что слишком самоуверенные ее хозяева могут потом сотворить, используя открытие в корыстных целях, пугало. Заключив с ними вынужденное соглашение, альтернативой которого могло быть его тихое устранение и присвоение ими исключительных прав на использование обнаруженных им способов воздействия на окружающий мир, он лелеял надежду на то, что сможет найти способ предотвратить использование собственного изобретения в сомнительных целях…