Искажение - [4]

– У нас ведь есть глушители и ловушки, можно бы их поставить, – говорит Гаус.

– Кто будет впустую тратить на них такую технику? – Я хлопаю его по спине. – Сам подумай, парень, – станет наше правительство выделять миллионы, чтобы у маленьких ремарцев все ручонки были на месте?

– Ну так, блядь, зачем мы туда едем?

– Потому что получили приказ, – спокойно отвечает сержант. – Если мы не наведем порядок в Ремарке, нас и дальше будет захлестывать волна беженцев. Ремарцы обожают резать друг друга, так что наиболее предприимчивые предпочитают бежать. Хотите иметь у себя толпы этих черножопых?!

Вопрос повисает в воздухе. Раздаются свистки командиров, и те, кто успел выйти из грузовиков, поспешно запрыгивают обратно. Суматоха продолжается всего несколько минут, после чего мы трогаемся дальше на юго-запад. Часть конвоя останется в Портсаиле, чтобы укрепить Миротворческие силы в столице Ремарка. Но большинство солдат и техники, в том числе моя рота, поедет дальше на юг, в город Харман.

Два батальона пехоты, первый и третий, расквартированный на базе Эрде, на востоке Хармана, понесли самые большие потери и пополнялись чаще всего, что не внушает оптимизма. У нескольких парней, после того как они получили назначение, случился небольшой нервный срыв. Однако большинство пребывает в боевом настроении, распевают песни или играют в стрелялки на коммуникаторах, а потом хвастаются друг перед другом, сколько хедшотов на их счету и какой у них заебательский левел. «Какая-то паранойя», – сонно думаю я. После пересечения границы в голове царит пустота, будто после успокоительного.

К счастью, чем дальше на юг, тем теплее. В это время года в Хармане самое меньшее пятнадцать градусов выше нуля. А я настолько терпеть не могу зиму, что предпочитаю переносить жару и горячий ветер пустыни, чем чувствовать, как у меня промерзает задница. Сержант Голя, уже бывавший на юге, не разделяет моего восторга, раз за разом повторяя, что там больше всего мятежников и вообще ситуация скорее говённая. Я видел в Сиракусе учебные фильмы о партизанах Гарсии и гадейцах-самоубийцах, так что догадываюсь, о чем он.

Воскресенье, 10 января, 08.00

Харман, провинция Саладх, южный Ремарк

Мы стоим по стойке «смирно» на плацу. База Эрде огромна – по сути, это кусок пригорода, окруженный стеной, укрепленный и переделанный в местопребывание наших войск. Мы занимаем старую фабрику сельскохозяйственных тягачей, десятка полтора домов, бывшее профессиональное училище и выставочный салон, в котором размещается штаб. Слышится зычный голос командира Первого пехотного полка – седого, но крепкого и широкоплечего, опаленного солнцем полковника Хербста. За ним стоят все офицеры, командиры трех батальонов, рот и специальных подразделений. На мачте развевается полковое знамя – скрещенные мечи на синем фоне и что-то вроде срущего орла.

Полковник Хербст приветствует нас от имени командования Миротворческих сил армии Республики Рамма, благодарит за патриотизм и желает успехов в стране наших соседей. Он говорит о местной общественности, которая наверняка ценит наши старания, а также о большой ответственности за мирное развитие Ремарка. Интересно, кто писал ему всю эту хрень?

Наконец он переходит к нашим врагам, то есть обычным бандитам и партизанам Эвана Гарсии – в основном гадейцев и арейцев, которые борются за вывод рамманских войск и создание независимого Совета служителей культа.

– Солдаты! Уверен, что, пока ехали сюда, вы видели масштаб разрушений, которые принесла этой стране война с готтанцами. Безжалостный враг, руководимый коммунистической диктатурой, атаковал слабое и терзаемое внутренними раздорами княжество Ремарк, чтобы завладеть его природными богатствами и многовековыми достижениями. Сломив оборону ремарцев, готтанцы бомбардировали города и села, используя обычное оружие и оружие массового поражения и поставив себе целью истребить ремаркское население. Наши войска, геройски сражаясь, победили их и изгнали из этой страны, далеко за пустыню Саладх. Мы вернули ремарцам их достоинство и дали шанс на спокойную жизнь. И, хотя мы заплатили за это высокую цену, заплатили кровью наших солдат, мы гордимся, что Республика Рамма в течение многих веков стоит на страже мира и демократии. – Он откашливается. – Однако в Ремарке имеются религиозные культы и преступные организации, которые во имя мафиозных интересов подстрекают местное население на действия против нас. В настоящее время войска Готто, которым мы перебили хребет, уже не представляют серьезной опасности. Главной проблемой являются скрывающиеся среди дружественного нам общества террористы, с которыми мы решительно боремся. – Эффектная пауза. – Когда взглянете им в лицо, не постесняйтесь спросить, где они были, когда настоящий враг постучал в их двери. Что они сделали для своего народа, когда готтанцы стреляли в женщин и детей, а их самолеты сбрасывали на больницы и школы снаряды с химическим оружием и засыпали города гомеостатическими минами? Спросите, схватились ли они тогда за оружие и выступили против врага или укрылись в храмах, молясь богам за свою жалкую жизнь? – Полковник окидывает взглядом плац. – Или – нет, солдаты! Не пытайтесь понять мотивы, которыми руководствуются террористы. Когда они встанут на вашем пути, повалите их наземь и втопчите в песок. А если потребуется – без какой-либо жалости застрелите. Не стесняйтесь использовать автоматы и кулаки, ибо вы выступаете в защиту угнетенных и в защиту демократии!