Искатель, 2019 № 02 - [60]

— Господа, прошу оружие держать при себе в снаряженном виде.

— Есть некая опасность, о которой мы не знаем? — спросил доктор.

— Нет, — Аркадий Аркадьевич посмотрел на Вербицкого, — но вдруг в округе бродит убийца. Это обычная предосторожность.

Когда все разошлись, Юрий Иванович тихо спросил.

— Вы в самом деле уверены, что наш убийца еще здесь?

— Что-то мне подсказывает, что он далеко не уехал.

— Но после такого дикого преступления и находиться рядом с местом, где лишил жизни столько народу, в том числе детей?

— Юрий Иванович, после войны люди ожесточились сердцем и смерть ближнего не воспринимают как трагедию. Сейчас это обыденное дело.

— Но война завершилась четыре года тому назад? — с удивлением произнес Кеёрна.

— Не так уж и много, если посчитать, что до этого четыре года лили кровь и получали за это, между прочим, награды.

— Для меня это дико.

Аркадий Аркадьевич взглянул на эстонского коллегу и улыбнулся. Кеёрна не видел трупы, разбросанные по улице, жизнь которых обходилась либо в старый пиджак, либо старое пальто, либо в горсть бесполезной мелочи. Не видел зарезанные семьи, вся вина которых состояла в том, что они были дворяне и, по пониманию бандитов, должны иметь в комодах или шкафах горы золота, сережек и цепочек. Не видел умерших от голода детей или зарезанных на мясо, потому что старшим было нечего кушать. Через Кирпичникова прошло много человеческих трагедий, на фоне которых происшествие с Соостерами не казалось каким-то особым. Хотя Юрий Иванович был прав, люди позабыли невзгоды военных лет, теперь они не голодали и не забирали последний кусок хлеба у детей. Время лечит раны и налаживает бытие, но некоторым воевавшим не может изменить вбитого штыками и пулями сознания, что человеческая жизнь не стоит и ломаного гроша.

— Аркадий Аркадьевич, вы так и не сказали, почему есть уверенность, что убийца обитает в наших краях?

— Посудите сами. — Кирпичников присел у стола и налил в стакан холодного чая. — Убийца обшарил тайники, о которых знал, то есть о которых знал Каарл Грубер. Но более поздние не вскрыты, а это значит…

— Они появились после ухода Грубера на фронт, — сказал помощник начальника полиции.

— Именно. Но других вскрытых тайников не было найдено, а это значит, что убийца потерпел неудачу. И будет готов вернуться на мызу, когда мы отсюда съедем.

— То есть, как я понял, вы хотите устроить ему ловушку?

— Не совсем так. Мне кажется, что незнакомец не так глуп, чтобы не почуять подвох в наших действиях. Видимо, он тоже знаком с полицейской службой или некоторое время в ней служил.

— Но откуда он мог знать о новых тайниках?

— Пока не знаю. Вы выясняли, чем занимался Айно Соостер во время прихода в эти края германцев?

— Нет, — вскинул брови Кеёрна, — ведь это к убийству отношения не имеет.

— Откуда вы можете знать, если не проверили?

— Видимо, вы правы, завтра наши полицейские этим займутся.

— Юрий Иванович, мы можем и здесь заняться этим. Мы не опрашивали соседей по поводу поведения старшего Соостера в дни оккупации германцами.

— А если обычный наговор? — спросил эстонец.

— Может быть, что-то выплывет. Я подозреваю, что неспроста незнакомец искал тайники. Хотя вы можете оказаться правы.

Сморило сразу, не успела голова Аркадия Аркадьевича коснуться подушки. Вроде бы физически не работал, а устал от бесконечных разговоров, переездов с места на место, от мыслей, ни на миг не отпускавших.

Кирпичников почувствовал, что кто-то тихонько трясет за плечо, при этом шепотом пытается что-то сказать. Начальник уголовного розыска не сразу понял, где он находится и кто с ним рядом.

— Аркадий Аркадьевич, Аркадий Аркадьевич, — повторял голос, а трясшая плечо рука убаюкивала, — Аркадий Аркадьевич.

На миг Кирпичниковым овладело беспокойство, и его рука по привычке скользнула под подушку, нащупывая рукоять пистолета.

— Аркадий Аркадьевич, это я, Иванцов.

Петроградский начальник потряс головой, отгоняя остатки сна.

— Что такое? — наконец сумел произнести Кирпичников. Взгляд уловил в темноте склонившуюся фигуру.

— Аркадий Аркадьевич, на мызе Соостеров кто-то есть, — в голосе слышалось торжество.

— Ты откуда знаешь?

— Я это… — Иванцов снова умолк.

— Да не тяни ты, — рассердился Аркадий Аркадьевич.

— Вчера вечером… — начал Иванцов, явно набравшись смелости, — в общем, вчера вечером, когда все пошли спать, я выждал с час и направился к мызе Соостеров…

— Ну.

— Я решил, что раз убийца не нашел тайники, то непременно вернется на мызу продолжать поиски. Вот я и направился туда, выбрал для себя наблюдательный пункт. Его я еще днем присмотрел.

Аркадий Аркадьевич тяжело вздохнул.

— Так вот, с полчаса тому, вроде бы мелькнуло в окне. Я начал присматриваться — и действительно, то в одном окне, то в другом огонек на миг появится. Вот я и смекнул, что убийца, как вы и говорили, рядом с мызой проживает. Днем, видимо, наблюдал, а как все покинули дом, то он время выждал — и на поиски.

— Сейчас он там?

— Думаю, да. Вот я же толкую, что появились огоньки в пять минут второго, сейчас сорок. Он там наверняка. Надо его брать, Аркадий Аркадьевич, пока не ушел.

Кирпичников покачал головой, посмотрел на светлый провал окна на фоне темной стены. Месяц если не заглядывал в гости, то освещал тусклым светом двор.