Искатель, 2018 № 11 - [23]

Выйдя из здания и подставив лицо солнцу, он, не глядя, набрал номер.

Магда ответила сразу.

— Он признался, — сообщил Розенфельд.

* * *

— Ты не звонишь, — с упреком сказала Лайза. — Ты и раньше был необязательным.

Розенфельд не знал за собой такого недостатка, но память — штука странная и, прежде всего, избирательная. Он давно в этом убедился и научился не спорить, если у кого-то в памяти события сохранились не так или не в той последовательности, как у него.

— Мне нечего было тебе сказать, Лайза. Не было сглаза. Ничего не было. Просто… так получилось. Не повезло Любомиру. Это случается.

— Не нужно меня успокаивать! — воскликнула Лайза и, судя по звуку в трубке, что-то швырнула на пол. Или уронила. — Я точно знаю, что это она! Если бы ты хотел… Но тебе все равно! А мы были друзьями и даже…

Лайза захлебывалась словами, и Розенфельд с ужасом подумал, что сейчас она начнет вспоминать, как они целовались в парке, как однажды он привел ее к себе домой, когда родители уехали в Нью-Йорк, память ее придумает «факты», которых в его памяти не было, и при ее теперешнем настроении с Лайзы станется обвинить его в сексуальных домогательствах. Розенфельд живо представил газетные заголовки и успокоил себя тем, что он не голливудская звезда и до его приставаний много лет назад к школьной подруге никому нет дела.

— Лайза, — сказал он примирительно. — Уверяю тебя…

— Не нужно меня уверять. — Лайза неожиданно перешла с крика на шепот. — Лучше… — Она помолчала, ей было трудно выговорить то, что она хотела сказать. — Лучше пригласи меня в… к себе… Мне… Почему бы нам не встретиться, как…

— Непременно. — Розенфельд надеялся, что она не расслышала его вздоха. — Я позвоню, хорошо?

— Хорошо. — Вздох разочарования прозвучал громко и демонстративно.

* * *

— Зря потратил время? — участливо спросил Сильверберг, перекладывая на свою тарелку шницель с тарелки Розенфельда. — Я имею в виду твою навязчивую идею.

Розенфельд вяло ковырял вилкой в салате.

— Стареющий мужчина, — сказал он, глядя в тарелку. — Молодая женщина. Молодой соперник. Сюжет для бульварного романа.

— А! — воскликнул старший инспектор. — Ты все-таки посмотрел «Любить втроем»?

Розенфельд попытался вспомнить, о каком фильме толкует Сильверберг, не вспомнил и сказал:

— Да. Только все было не так.

— Конечно, — согласился Сильверберг, доедая бифштекс. — Иначе и драйва не было бы.

— Он очень хороший математик, — продолжал Розенфельд. — И физик прекрасный.

— Ты о ком? — удивился Сильверберг. — А! Смилович? Да, не повезло бедняге.

Эпитафия была краткой, и Розенфельд не стал ничего добавлять.

— Ужасно знать, кто убийца, и не иметь никаких, даже косвенных, доказательств. Так… теории.

— Если нет доказательств, — назидательно произнес Сильверберг, — то знать ты ничего не можешь. Э-э… Ты о ком, собственно?

— О Лапласе, — буркнул Розенфельд. — И о свободе воли. Сильверберг положил в кофе слишком много сахара и не стал размешивать.

— Ты слышал, что профессор Литроу, у которого одно время работал Смилович…

— Что? — Розенфельд пролил несколько капель кофе на брюки.

— Ничего, — произнес Сильверберг, внимательно наблюдая за реакцией Розенфельда. — Я слышал, он в больнице. Симптомы, говорят, похожи на…

Сильверберг сделал неопределенный жест — то ли просто взмахнул рукой, то ли показал куда-то.

Розенфельд попытался посмотреть Сильвербергу в глаза, но тот отводил взгляд.

— Я разговаривал с ним на прошлой неделе, — сказал Розенфельд. — Мы говорили о физике.

— Конечно, — кивнул Сильверберг. — О физике, о чем же еще.

Николай КАЛИФУЛОВ ЗАКОН БУМЕРАНГА

Глава 1

Ночью в дежурную часть районного отдела милиции вызвали капитана Кирюхина. Когда старший оперуполномоченный уголовного розыска вошел в здание Хотынецкого РОВД, его встретил дежурный лейтенант Добычин.

— Извини, что разбудил, — сказал он. — Полчаса назад на сорок третьем километре трассы Орел — Брянск произошла авария. Тебе нужно выехать. Следователь Истомин сейчас подойдет.

— Кто сообщил?

— Местный житель из деревни Горки. Он обнаружил в кювете разбитый автомобиль, а в салоне труп молодой женщины.

— Жалобы, заявления были?

— Да так всякая мелочь, — ответил дежурный и передал журнал учета информации.

Капитан Кирюхин стал внимательно просматривать записи. Бывало, из незначительных мелочей, зафиксированных в журнале, появлялись интересные зацепки, которые помогали в раскрытии преступлений.

Возле парадного входа громко заурчал милицейский «уазик».

Старший оперуполномоченный вышел на улицу и встретил следователя, лейтенанта Истомина, который только что подошел. Они поприветствовали друг друга и сели в старенький потрепанный автомобиль. Милицейский «уазик» тронулся с места и покатил по пыльной сельской дороге.

Когда опергруппа прибыла на место происшествия, было еще темно. К ним подошел мужчина преклонных лет.

— Я пенсионер, раньше работал фельдшером в медпункте деревни Горки. Теперь часто по этой дороге хожу рыбачить на утренний клев. Тут недалеко находится пруд, — пояснил он. — Все случилось на моих глазах. Из-за поворота выскочил легковой автомобиль, и из него на ходу выпрыгнул водитель, который мастерски приземлился на обочину прямо в траву. Автомобиль улетел в глубокий кювет, перевернулся и врезался в дерево. А этот водитель, сильно прихрамывая, подошел к машине, вытащил из салона тело человека и пересадил за руль. В это время на дороге появился черный внедорожник. Хромой сел в него и уехал. — Пенсионер поскреб пятерней затылок и продолжил: — Я подошел к разбитой машине, чтобы посмотреть и оказать помощь пострадавшему. За рулем увидел молодую женщину. Осмотрев ее, обратил внимание, что шейный позвонок у нее сломан, а пульс не прощупывается. После этого я вернулся в свою деревню и позвонил в милицию.