Искатель, 2018 № 08 - [73]

Сергею хватало своих забот.

С начальником РУВД полковником Корзиным он столкнулся в коридоре, когда шел к себе в кабинет.

— О, весьма кстати, — сказал полковник. — Идем ко мне, расскажешь, как вы задержали Гусева.

— А в чем дело, Иван Иванович?

— Сейчас узнаешь.

Они вошли в кабинет полковника.

— Садись.

Прежде чем сесть самому, Корзин приоткрыл створку окна проветрить помещение.

— Ну так что вы там сотворили в туалете с добропорядочным гражданином Гусевым? — спросил он, когда сел в кресло за своим столом.

Сергей рассказал, как прошло задержание.

— А теперь почитай про этот же эпизод в изложении задержанного.

Полковник Корзин пододвинул к Сергею лист бумаги. Это было заявление от пострадавшего Гусева Владимира Михайловича. В нем он обвинял сотрудника полиции Петра Гребенку в том, что тот безосновательно избил его, в результате чего он, Гусев В. М., оказался в больнице.

— Н-да… Поворотик, — сказал Сергей, не ожидавший ничего подобного. — И когда он успел настрочить?

— В свободное от процедур время. Или ты надеялся, что избиение хилого архивариуса пройдет для вас бесследно?

— Не такой уж он хилый этот архивариус. Вполне крепкий мужик.

— На что жалуется?

— На все.

— Это Гребенка с ним так разобрался?

— Да нет. Он просто симулянт. Все врачи в один голос говорят об этом. А кто действительно пострадал, так это Никита Хмельнов. И «скорую» вызвали для него. А Гусев быстро смекнул, как ею воспользоваться. По всему видно, тертый калач. И потом, Иван Иванович, где вы видели хилого архивариуса, разгуливающего с кастетом? Да еще в рабочее время.

— Это ты у него спросишь, когда он выйдет из больницы.

— Пусть подольше полежит. Подлечится.

— Что так?

— У нас будет больше времени собрать на него материал.

— Напряженка с ним?

Сергей промолчал.

— Понятно. В общем, так: на заявление мы должны отреагировать. Что думаешь по этому поводу?

Сергей положил перед полковником свой лист бумаги. Пока Корзин доставал очки, Сергей объяснил:

— Это заявление от Гребенки. Просится обратно в спецназ.

— Вот как? С чего это вдруг?

— Не для него работа опером. Так он решил.

— А как он у нас оказался?

— Была вакансия. Решили его попробовать. Выдернули из спецназа.

Полковник посмотрел на Сергея поверх очков.

— Но ты останешься без опера.

— Если вы не против, я бы взял к себе Никиту Хмельнова. Он в теме.

— Твой протеже?

Сергей кивнул.

— Хорошо. Я не против. Вместе кашу заварили, вместе вам расхлебывать. Все. Больше не задерживаю.

На заявлении Гребенки полковник Корзин написал «Не возражаю» и передал его Сергею.

— Отдашь в кадры.

Из кадров Сергей зашел к Никите.

— Идем ко мне.

— Случилось что?

— Да.

У себя в кабинете Сергей сказал:

— Гусев телегу накатал. Якобы Петро избил его.

Никита присвистнул.

— Хорош гусь. Не случайно фамилия у него Гусев. Только непонятно, на что он рассчитывает. Напал на меня с кастетом. Это холодное оружие. К тому же…

— Стоп, — перебил Никиту Сергей. — Начнем с кастета. В суде он подтвердит: да, у меня был кастет, но как без него обойтись, если уже полицейские нападают на беззащитных граждан? И где? В туалете, куда он зашел по нужде. Дальше больше. Ты говоришь, он напал на тебя, а Гусев будет утверждать обратное — это Петро напал на него. И заметь, свидетелей нет.

— И мы окажемся в патовой ситуации: его слово против нашего.

— Именно.

Сергей ударил сжатым кулаком по столу.

— Да, мы знаем, Гусев напал на тебя, но в суде этого не знают. Вот скажи мне, с какой стати он напал на тебя?

— Хоть убей, не пойму. Может, он киллер?

— Не слышал про киллеров с кастетом.

— Может быть, он новатор?

— С твоими «может быть» в суд не пойдешь. А если киллер, то от кого заказ? Рассказывай, чем отличился в последнее время.

— Единственно тем, что на «Полицейской Волне» услышал сообщение об усопшем в кювете Смагине и чисто из профессионального любопытства проявил интерес к этому событию.

— Вопрос ставлю по-другому: кому ты мог досадить?

Над этим вопросом Никита задумывался не раз. Из всех вариантов самым очевидным казался Лагоев. Он тиснул о нем анонимную статью, но ушки вылезли, и Никиту практически уволили. Под давлением Лагоева.

Неужели ему мало было мести с увольнением? Или дело в Аньке, которую он мог безосновательно приревновать? Тогда он идиот. Тем более что два отморозка напали на Никиту в его ресторане по горячим следам.

Нет, идиотом Лагоев не был. Но ревность способна затмить рассудок.

— Что еще замечательного было в твоей жизни? — спросил Сергей. — Не стесняйся. Рассказывай.

Никита рассказал о том, как два дня спустя натолкнулся на обоих отморозков на бензозаправке и о том, как они его развели. О том, что он с ними разобрался, Никита умолчал.

— Сегодня же сделаем фотороботы обоих и разошлем участковым, — сказал Сергей. — Может, отыщутся твои отморозки. Дальше.

— Дальше было нападение на Болтовском шоссе. Ноты о нем знаешь.

— Это все?

— Еще была угроза от бывшего начальника по ДЭЗам, Егора Акимыча. Но по-моему, это было сказано сгоряча.

— И тем не менее возьмем на заметку. На Болтовском шоссе могли быть три крепких сантехника.

— Могли, — согласился Никита. — Кроме них был шофер за рулем скорее всего «жигуленка». Я позвоню Светке.