Искатель, 2017 № 08 - [29]

Куница вскочила на один из этих осколков — крупный, плоский камень — и заскребла передними лапками по его поверхности. После чего бросила на Теда призывный взгляд и вновь заскребла по камню.

— Мне копать? — осведомился Тед, приближаясь к камню.

Куница соскочила с камня, но ответом его не удостоила, а принялась напряженно втягивать в себя воздух — ее насторожил какой-то улавливаемый только ею запах.

— Мне копать? — почти истерическим голосом крикнул Тед.

— Копай… — отозвалась куница.

Тед отодвинул камень и опустился на колени. Земля под камнем была свежевырытой. Он принялся выгребать ее руками, отбрасывая полные пригоршни сухой глины. Его пальцы вскоре нащупали что-то мягкое и упругое, однако глазам предстало лишь чернильное пятно, скрывавшее находку от взора.

— Я ничего не вижу… Ничего не вижу… — застонал Тед.

— Тогда просыпайся, — вновь отозвался женский голос, и Тед узнал его.

Он открыл глаза. Из дыры в полу уже врывался утренний свет. В изножье кровати застыл силуэт Линты. Он никогда не мог уловить момент, когда она выскальзывала из его объятий и одевалась, чтобы дожидаться его пробуждения — вот так, словно верный часовой у ложа почивающего в удовольствие сановника.

— Кошмар приснился? — Линта подала ему брюки и рубашку.

— Хуже… А тебе кошмары снятся?

— Я не вижу снов.

— Счастливая… — с завистью буркнул Тед.

У костра его уже ждал разогретый кусок оленины. Несмотря на то, что тушу несколько раз коптили, от мяса начинало смердеть. Пора было вновь отправляться на охоту, невесело заключил Тед.

— А где ребята? — обратился он к сторожившей его порцию Сантре.

Та указала головой куда-то за спину Теда. Нойджел и Роймонд перебирали сваленные неподалеку старые бревна. Линты видно не было: должно быть, она осталась наверху.

— Я скоро приду. Надо кое-что проверить… — бросил он Сантре и, прихватив свой завтрак, зашагал к лесу.

Красная куница вконец измотала его. Нужно было непременно сходить к этому валуну и разобраться, действительно ли что-то зарыто под разбросанными вокруг камнями. Возможно, это помогло бы прекратить его еженощные кошмарные видения.

Вот и валун — изрытый морщинами трещин серый столб, тянущийся, Подобно обступившим его деревьям, вверх, вверх, вверх. К облакам и звездам.

«Ишь ты! — раздраженно подумал Тед и смачно сплюнул. — Ишь ты — романтик выискался! К звездам его, видите ли, влечет…»

Он осмотрелся, примеряясь, с какого камня начать, и обмер: в нескольких шагах от него лежал точно такой же кусок базальтовой глыбы, что он видел во сне. Тед приблизился к нему в крайнем смятении, будто здесь его поджидала величайшая тайна. Опасаясь, что фокус с застилающим глаза и не дающим разглядеть находку пятном повторится и наяву, он зажмурился и осторожно сдвинул камень в сторону. Пальцы тотчас наткнулись на полиэтиленовый пакет, и только тогда решился он открыть глаза: в углублении под камнем был спрятан какой-то тяжелый сверток. Прежде чем вытащить его, Тед машинально огляделся. Никого…

В свертке была их оленина. Вернее, излишки мяса, которые, как он считал, Классэны съедали, пока он кувыркался с их сестрой. Так… Что это могло значить?

«Я все понял, — рубашка Теда пропиталась холодным потом, — эти Классэны… они… они же каннибалы!.. Они откармливают жертву, а потом…»

Изо рта у него брызнула рвота. На несколько секунд его охватила крайняя слабость — в нем было не больше силы, чем в новорожденном птенце. Он надеялся, что еще несколько мгновений — и он умрет. Он ждал этой смерти с надеждой. Но всего несколько секунд спустя, когда дрожь и рвота унялись, был благодарен, что смерть не пришла.

Но что же теперь было делать? Вернуться обратно он не мог: эта странная семейка скармливала ему все съестные припасы не просто по доброте душевной. От мысли, что в один отнюдь не прекрасный день он может очутиться на месте туши оленя над костром, его снова начало мутить.

Тед прокрался к извилистой опушке. Все четверо Классэнов были заняты тем, что таскали бревна и складывали из них стены первого этажа, прижимая бревна к опорам камнями. При этом ни для девушек, ни для парней вес бревен и камней не представлял какой-либо серьезной проблемы: они таскали их в одиночку, с легкостью подъемного крана и подвижностью муравьев.

«Как есть каннибалы! Точно — я же читал: когда они съедают другого человека, то сила этого человека переходит к ним… Мерзавцы, сколько же они, выходит, людей съели!.. На меня тоже глаз положили. Еще бы — во мне мяса-то по-боле, чем в пяти оленях, будет, — невесело подумал Тед, поправляя съехавшие со впалого живота штаны. — А теперь зимовать готовятся, сволочи. Без меня зимовать…»

В тот день в лагерь Тед не вернулся. Поначалу он самым решительным шагом направился на север. Однако с каждой милей шаг замедлялся, а уверенность в кровожадных намерениях Классэнов рассеивалась. Когда же солнце начало свой спуск к невидимому отсюда океану, Тед повернул обратно.

Уже в сумерках он различил меж деревьев огонь костра в лагере и остановился:

«Переночую здесь, на каком-нибудь дереве».

Он выбрал тсугу поветвистей и вскарабкался настолько высоко, насколько позволяла прочность ветвей. Чтобы не сорваться во сне, Тед уселся как всадник на две расположенные бок о бок широкие ветви, упершись спиной в ствол и привязав себя к нему остатками бечевки. Он закрыл глаза и принялся ждать сна.