Искатель, 2013 № 12 - [66]

— Не должно… — неуверенным, а потому тихим голосом согласился Сергей.

— Очень хорошо, — Грех Командармович удовлетворенно кивнул Президенту. — Возражения, замечания по законопроекту, господа? Нет? Прекрасно, прекрасно… Что-то там дальше, Генрих?

— Подготовка дефолта, господин Премьер-министр.

При этих словах зал наполнил гул, но не возмущения, а, к удивлению Сергея, одобрения.

— Дефолта? — пробормотал он, силясь осмыслить значение сказанного.

— Господин Премьер-министр, — донесся громкий голос с противоположного конца комнаты, — а мы точно сможем прикарманить при его проведении до двух третей госбюджета? Мы вроде и так люди небедные, и заваривать кашу ради копеек как-то не хочется.

— Глава социалки, — разъяснил Президенту Виктор. — Совесть Правительства. Вечно в сомнениях, как другие — в голдах…

— Никакие не копейки! — раздалось где-то справа, и в окоп Совести Правительства, шелестя в воздухе распушенными листьями, ворвался ананас. — Гарантия! Все было придумано и успешно опробовано не один десяток раз еще до нас!

— Министр финансов, — услужливо подсказал Виктор, — не выносит социалку и любых ее представителей на генетическом уровне. Организовал в прошлом году Фонд содействия ликвидации упрямых жильцов коммунальных квартир. Одна из самых успешных инициатив финансово-экономического блока. Почти всех несговорчивых хозяев комнат в коммуналках истребил. Эффективнейший менеджер.

— Позвольте, что еще за дефолт? — встрепенулся Сергей. — Вы же собираетесь обмануть народ. Попросту говоря, его ограбить. Не позволю!

— А мы не против пригласить вас присоединиться к нам, — миролюбиво возразил Премьер. — Правда ведь, господа?

— Не про-отив! — раздался гул потревоженного осиного роя. — Не про-отив!

— Позвольте! Как это «присоединиться»?! Это же афера!

— Афера? — строго переспросил Грех Командармович. — Господин Президент, если вы так хорошо разбираетесь в экономике, посоветуйте нам выход из сложившейся ситуации. Это рынок диктует нам свои условия, а не мы ему.

— Проблема с диктовкой рынка в том, что он диктует то, что выгодно ему. И далеко не всегда — потребителю, то есть простомучеловеку, за которого мы так переживаем.

— Кто это «мы»? Мы не переживаем. Господа, мы ведь не переживаем?

Из окопов вновь грянул хор одобрительного гула.

— А может, господин Президент прав, а? — раздался голос Министра социальной защиты, развития и бесправия. — Афера. Аморально. Безответственно!

— Оттоман Телекинезович, — раздраженно загудело из окопа Премьер-министра, — что-то не нравится мне твое настроение в последнее время. Ты правдой мне до сих пор служил?

— Правдой.

— Теперь служи кривдой! И вообще, никогда не говори: «Никогда», а всегда говори: «Всегда».

— Слушаюсь, господин Премьер-министр!

— Вам же, Сергей Николаевич, объясняю. — Премьер устало потер виски: убеждать всех и каждого в своей правоте днями напролет — занятие утомительное. — Объясняю. Ситуация вышла из-под контроля. Населению уже не поможешь, но вот личные свои сбережения спасти и преумножить нам вполне по силам.

— Но честь-то, честь надо знать!

— Да честь-то мы и познали и попользовали. Теперь вот настала очередь бесчестия.

— Вы будете смеяться, Грех Командармович, но мне, как Президенту этой страны, на благосостояние моих подданных не наплевать!

— Господин Президент, вы так говорите, будто мы не ваши подданные и на наше благосостояние вам наплевать.

— Но по какому, по какому праву вы собираетесь провернуть эту… этот… это прикрытое дефолтом предприятие?

— По праву хитрого. От каждого по способностям, каждому — по жадности.

— Живем только раз, господин Президент! — подал голос один из окопов напротив.

— Все живут только раз. Поэтому не надо жить за счет других, господа.

— Какой-то он тупиковый субъект. Где вы только его взяли, Виктор? — фыркнул ближайший слева сосед Виктора.

— Ничего, ничего, — поморщился тот. — Спор — это хорошо. В споре рождается истина. Так что давайте, давайте спорить!

— Правильно. Главное, чтобы младенец родился. А способ рождения — второстепенен, — примирительно пошутил Премьер-министр. — Кстати, на следующей неделе, господин Президент, вам надо будет выступить с речью. У нас ожидаются торжества.

— Что за торжества? Какой-то праздник?

— День Зачинщика Отечества. Зачитаете торжественное поздравление и примете с трибуны военный парад.

— А вы уверены, что людям необходимо видеть на трибуне меня?

— Именно вас. Государство — это мы, а Отечество — это вы.

— Отечество? — Сергей усмехнулся. — Действительно, Отечество — это не вы. Но и не я. Отечество — это народ. И очень жаль, и очень непонятно, что на обучение детей, лечение даже тяжело больных, достойную старость у государства денег нет. А есть они у него только на правящих воров! Виктор, не подскажете, они совесть у хирурга удаляют или уже и пилюли такие продаются?

— Ну, вы еще скажите, что политики хуже, скажем, проституток!

Премьер-министр рассмеялся, но смех его был не веселый, не задорный, призывающий всех последовать его примеру, а мрачный и даже угрожающий.

— Конечно, политики хуже проституток, — охотно согласился Сергей. — Последние торгуют только собой, а вы — судьбами других людей. Ваш дефолт не пройдет! Я его не разрешаю!