Искатель, 1992 № 01 - [13]

Ручей нырнул в небольшую ложбинку сбоку склона. Там никого не было. Он продолжал время от времени выкрикивать какие–то фразы. Если в самое ближайшее время он никого не встретит, то окажется возле вершины холма, у самого истока ручья, и таким образом потеряет ориентир. Так и случилось. Он подошел к роднику, из которого брал начало ручей.

Ну ладно. Он опять прокричал что–то на вьетнамском — и пошел дальше. Когда оказался в тридцати футах от источника, разом включились два фонаря, справа и слева. Он замер как вкопанный.

При любых других обстоятельствах он бы вышел из–под фонарей стремительным прыжком и уполз в кусты. Ходить ночью по этим холмам значило рисковать жизнью — скольких непрошенных визитеров здесь уже застрелили и оставили на съедение ночным животным.

Свет одного фонаря бил ему прямо в лицо, другого — освещал голое тело. Он по–прежнему не двигался, стоял, подняв голову, и смотрел куда–то в сторону, смотрел очень спокойно, будто гуляет тут каждую ночь.

— Ну–ка, бросай револьвер и бритву, — хрипло проговорил старик справа.

Рэмбо облегченно вздохнул: они его не убьют, во всяком случае не сразу, ибо он разбудил в них любопытство. И все же есть риск в том, что он держит в руках револьвер и бритву — эти люди могут решить, что он представляет опасность, и застрелить его. Но он не мог ходить по лесу без оружия.

— Да, сэр, — ровно сказал Рэмбо и выронил револьвер и бритву. — Не беспокойтесь. Револьвер не заряжен.

— Так я тебе и поверил.

Если справа старик, подумал Рэмбо, то слева должен быть молодой. Вероятно, отец с сыном. Или дядя с племянником. Так всегда бывает: старики командуют, молодежь делает работу. Рэмбо чувствовал, что эти двое с фонарями его оценивают. Старик молчал, Рэмбо тоже не собирался ничего говорить, пока его не спросят.

— Па, пусть он скажет, чего голый–то ходит, — произнес тот, что слева. Судя по голосу, он был намного моложе, чем ожидал Рэмбо.

— Заткнись, — приказал старик. — Я ведь предупреждал, чтоб ни звука.

Рэмбо услышал, что старик взводит курок.

— Подождите, — быстро проговорил Рэмбо. — Я один. Мне нужна помощь. Не стреляйте, пока не выслушаете меня.

Старик молчал.

— Это правда. Я ни на кого не собираюсь нападать, хотя и знаю, что один из вас мальчик.

Он действовал интуитивно. Конечно, старик в конце концов может выстрелить. Голый и окровавленный, Рэмбо, несомненно, казался ему опасным.

— Я скрываюсь от полиции. Они забрали мою одежду. Я убил одного из них. А кричал для того, чтобы кто–нибудь услышал и пришел мне на помощь.

— Да, помощь тебе нужна, это верно, — сказал старик. — Только — чья?

— Они пошлют за мной собак. Они найдут вашу самогонную установку, если мы им вместе не помешаем.

Момент был критический. Если они его убьют, то немедленно.

— Самогонную установку? — переспросил старик. — А почему ты думаешь, что она тут есть?

— Что еще могло привести вас ночью к ручью? Она у вас чертовски хорошо спрятана. Даже не видно пламени от очага.

— Ты думаешь, если бы я знал, что тут есть самогонная установка, то стал бы прохлаждаться с тобой вместо того, чтобы идти к ней? Черт возьми, я охочусь на енотов.

— Без собак? К чему тратить время на эти разговоры? Нужно успеть все сделать до того, как завтра появятся собаки.

Старик вполголоса выругался.

— Да, вы в сложном положении, — сказал Рэмбо. — Мне очень жаль, что в этом виноват я, но у меня не было другого выхода. Мне нужна пища, одежда и винтовка, и я вас не отпущу, пока не получу все это.

— Давай его застрелим, па, — сказал мальчишка слева. — Он хочет нас обдурить.

Старик не ответил, Рэмбо тоже молчал. Он давал старику время подумать. Если он будет наседать, старику может показаться, что его загнали в угол, и он выстрелит.

Рэмбо услышал, как мальчишка взводит курок.

— Опусти ружье, Мэтью, — сказал старик.

— Но он что–то задумал. Разве ты не видишь? Наверное, его прислали федеральные власти.

— Я тебе уши оборву, если ты не опустишь ружье. — Старик хихикнул. — Федеральные власти. Чепуха. Посмотри на него — где бы он мог спрятать свою бляху?

— Слушай своего папашу, — сказал Рэмбо. — Он все правильно понял. Если вы меня убьете, полицейские, которые найдут меня утром, поинтересуются, кто это сделал. И пошлют собак по вашему следу. Где бы вы меня ни закопали, они…

Он помолчал, предоставив им возможность обдумать его слова.

— Если вы не дадите мне пищу, одежду и винтовку, я отсюда не уйду, пока не отыщу вашу самогонную установку, а утром по моему следу придет полиция.

Помолчав несколько секунд, старик снова выругался.

— А если вы мне поможете и дадите все необходимое, я сразу уйду подальше, и полиция не найдет ваш тайник.

Становилось все холоднее, и Рэмбо уже не мог сдержать дрожь.

Наконец, старик заговорил:

— Мэтью. Наверное, тебе лучше сбегать домой и принести то, что он просит. — Голос у него был не очень–то довольный.

— И еще принеси канистру керосина, — сказал Рэмбо. — Раз уж вы мне помогаете, я позабочусь, чтобы вы не пострадали. Я смочу одежду керосином и высушу, прежде чем одеть. Керосин не помешает собакам выслеживать меня, но помешает уловить ваш запах и пойти по вашему следу.