Искатель, 1990 № 06 - [47]

Снова раздался выстрел. Теперь поближе.

— Скоро придет, — сказал Федот Андреевич. — Надо воды в чайник подлить. Угостить человека.

Минут через десять из лесу вышел высокий старик. На нем было странное одеяние из волчьей шкуры, похожее на тулуп, только без рукавов. Увидев людей у костра, старик остановился.

— Здоров, дедушка Тит! — крикнул Федот Андреевич. — Иди к нам! Аль не узнал меня?

— Чего ж не узнать? Узнал, — ответил старик.

Федот Андреевич повернулся к Василию и тихо произнес:

— Это самый старый охотник в тайге. Девяносто годков на плечах, а все еще бьет зверя.

Дедушка Тит подошел к костру. На поясе у него болтались рябчики и глухарь. Старик снял с плеча новенькую двустволку и поздоровался. Потом по-хозяйски уселся у огня и достал из холщового мешочка маленькую черную трубку.

— Уморился, — певуче протянул он.

— Заманки осматривал? — деловито осведомился Витька.

— Осматривал. А ну-ка, возьмите глухарчика на ужин, — и, покосившись на Василия, добавил: — Городской?

— Городской, — подтвердил Василий. — На сбор кедровых орешков приехал. Может, и повезет — заработаю деньжат.

— Может, и повезет, — кивнул дедушка Тит. — Да смотри, в тайгу с добрым сердцем надо входить, она злым не прощает.

— Мой дальний родственничек, — кивнув на Василия, пояснил Федот Андреевич. — Подорвал в городе здоровьишко, пускай таежным воздухом полечится.

Дедушка Тит выпил кружку чая и занялся рябчиками. Чтобы не протухли, принялся начинять их сырым мхом.

— Дедушка Тит, а медведей много здесь встречал? — поинтересовался Витька.

— Много не много, а двух сегодня видел. В такой глухомани их еще не выбили. Идешь по тайге, а всюду следы хозяина: то куча мурашиная лапами разворочена, то дерево повалено. А грибов да кустов с разной ягодью, особенно с черникой, столько обмусолено, что махни рукой. Будто стадо их целое паслось на ягодище — и с пестунами, и с матками, и с большаками. На прешься на такие следы, уж на что видал виды и встречался с ними, а и то мороз подерет по коже.

— Страшный зверь — медведь, а человек — пострашней, — вставил Федот Андреевич. — Лет пять назад рядом с Черняевским зимовьем медведица убила одного городского парня. А почему? Да потому, что этот дуралей схватил медвежонка в мешок, ну а мать, известное дело, по следу и нагнала. Не умеют нынче со зверем ладить.

— Что со зверем? Между собой ладить не умеют, — заговорил Витька. — Слыхали, дедуля, как двоих убили за Сенгулой?

— Как же не слышал! — покачал головой дедушка Тит. — Тайга — не город, тут каждая новость звонче песни разносится.

— По пьянке, наверное, зарезали, — добавил Витька. — Аккуратно так пырнули и одного, и второго, и никаких следов…

— Ты-то откуда знаешь? — заинтересовался Василий.

— Так я ж внештатный инспектор милиции. О таких делах в первую очередь должен все знать.

— Ну, пошел, поехал черт по кочерыжкам, — засмеялся Федот Андреевич.

— Скажешь, опять вру? — обиделся Витька. — Не веришь, Федот Андреевич, спроси у нашего участкового. Я даже на совещании был в милиции.

— И что же ты там делал? — насмешливо поинтересовался Федот Андреевич.

— Обсуждал, как преступников поймать.

— Не поймали еще? — осведомился Василий.

— Поймаем… Наверняка их свои зарезали. Так что прочистим тайгу, выловим всех бичей, и кто-нибудь, да расколется.

Дедушка Тит нахмурился:

— Зря на людей напраслину не наводи, не пьяное это убийство.

— А вы откуда знаете?

— Хе… Я, паря, много лет по тайге брожу, много чего видел, много чего знаю.

— И кто убийца? — заволновался Витька.

— Кто убийца, не знаю, а вот что не по пьяному делу кровь пролилась — это верняк.

— Не золотишком ли тут попахивает? — Федот Андреевич тронул за плечо дедушку Тита.

Старик нахмурился и, глядя в костер, пробурчал:

— Про то мне не ведомо… Вот окаянные, зарядили на ночь разговор про покойников.

— Что-то изменилось в учителе, но что?

Серега Треф никак не мог понять.

— Сколько же мы не виделись? — Сан Саныч смотрел пристально в глаза. Казалось, он перелистывает страницы, страницы Серегиной памяти, медленно так, внимательно.

— Почти три года, — ответил Треф.

— А нашел меня как? Через Татьяну?

— Через нее. Приперся я в эти проклятые богом Крутогорки, разыскал твою сестру…

— Племянница она мне, — поправил Сан Саныч.

— Ну, племянницу. Поломалась она денек и выложила твой адрес. А сначала — ни в какую. Я ведь забыл заветные слова, что ты мне говорил, ну, вроде пароля.

Сан Саныч усмехнулся:

— Пароль, заветные слова — чушь собачья. Для пацанов все это, в казаки-разбойники играть…

Серега с удивлением посмотрел на учителя, но ничего не сказал.

Сан Саныч встал из-за стола, подошел к выключателю и зажег свет.

— Вот так-то лучше, а то сидим в темноте, как кроты…

Серега обвел взглядом небольшую кухоньку и с ухмылкой заметил:

— Бедновато стал жить, Саныч. Старое растерял, а нового не нажил.

— А мне и этого достаточно, — неожиданно огрызнулся учитель.

Треф сразу притих.

— Ты, хлопчик, в беге, как я погляжу, — Сан Саныч резанул Серегу взглядом, от которого раньше у Трефа мурашки по спине ползали.

— В беге…

— И за каким же счастьем бежишь?

Треф пожал плечами, не зная, что ответить Он теперь понял, что изменилось в учителе.