Искатель, 1984 № 03 - [45]

Впереди открылась Мури, последняя деревня на подступах к Дхаулагири. Вытянувшиеся вдоль подошвы склона неприветливые дома из грубо отесанного камня больше походили на крепостные казематы, чем на жилища людей. Даже торчащие над ними шесты с трепещущими на ветру буддийскими молитвенными флажками напоминали рыцарские копья с боевыми стягами. Шедшие со Шранцем янки непроизвольно замедлили шаг: они надеялись, что здесь можно будет напоследок отдохнуть, поесть чего-нибудь свеженького вместо успевших порядком надоесть концентратов и консервов. Словом, проститься с цивилизацией. А тут… настоящая крепость.

— Нет, я лучше заночую в палатке, чем в таком склепе, — мрачно процедил Джон.

— А тебя пока никто и не приглашал, — обрезал Шранц. Он был уже не рад, что судьба неожиданно привела его в эту экспедицию, которая идет не просто на Дхаулагири, а именно по их с Петером маршруту. Если все американцы такие, как Джон, то лучше подниматься в одиночку и полагаться только на собственные силы. Толку от них при восхождении все равно будет мало.

Правда, в самом начале, на приеме у Гринфилда, американцы — не то журналисты, не то второразрядные альпинисты-любители, в этом Вилли так и не смог разобраться — показались ему славными, простыми ребятами. Этакие рубахи-парни, готовые за друга в огонь и воду. Не то что четверо чопорных английских картографов. Они и представлялись по-иному: Чарлз Бордмен Джуниер и так далее. Не просто Чарли, а именно Чарлз Бордмен и обязательно младший. «А мне плевать, — злился Шранц, — старший ты или младший. Посмотрим, каков ты будешь на склоне». На фоне этих высокомерных джентльменов с длинными именами и холодными рукопожатиями янки бесспорно выглядели привлекательнее. Он не мог представить себя в одной связке с картографом. «Сэр такой-то и такой-то, не затруднит ли вас великодушно подстраховать меня?» Это же оперетта, а не работа.

Да, тогда Шранц считал, что с пятеркой американцев, которыми верховодил здоровяк Фил, да еще со Стилменом и его другом Диспенсером — в ирландце Вилли был уверен, как в самом себе, а если человек надежный, то и друзья у него должны быть соответствующие — он не только найдет Петера, но и покорит Дхаулагири.

Однако отношения с американцами не сложились. Шранца сначала коробили., а потом стали просто бесить постоянные прозрачные намеки, что, поскольку экспедиция организована на их доллары, они вправе командовать остальными. Вилли сдерживал себя. Мало ли какие странности бывают у людей. Может быть, в этом и заключается американский подход к жизни, и ничего тут не поделаешь. Когда же Фил попытался было понукать им, Шранц взбунтовался.

— Ты, полегче. Я не мальчик на побегушках, — со скрытой угрозой предупредил он.

Не ожидавший такого оборота Фил опешил. Потом, сжав кулаки, шагнул к Вилли, но вовремя остановился и тяжелым взглядом уставился на него. Шранц не отвел глаз. Поняв, что на испуг знаменитого альпиниста не возьмешь, янки широко улыбнулся и хлопнул его по плечу:

— Ладно, не злись. Я не хотел тебя обидеть. Забудь об атом — нам же вместе лезть в горы.

В ответ Вилли повернулся и направился к Стилмену, который обсуждал с шерпами маршрут следующего дня. За спиной Шранц услышал, как Джеффри тихо сказал:

— Да, это тебе не новобранец во Вьетнаме. На нем не поездишь.

— Заткни пасть, ублюдок, — донесся полный ярости шепот Фила.

После этого случая Шранц попытался убедить Стилмена как руководителя экспедиции поставить, пока не поздно, Фила и его компанию на место, иначе нельзя надеяться на успех восхождения. Однако Гарри, замявшись, посоветовал ему не обращать на них внимания…

Пока американцы и англичане раздумывали, заходить в деревню или нет, носильщики-шерпы уже складывали поклажу возле костров, горевших перед домами. Оттуда тянуло щекотавшим ноздри пряным запахом какого-то варева.

Шранц последовал за непальцами и у первого же дома столкнулся с Намгьялом, самым молодым из шестнадцати шерпов, сопровождавших экспедицию. Хотя ему исполнилось только восемнадцать, он уже три раза участвовал в высотных восхождениях — выше семи тысяч метров — и получил почетный титул Тигра. По мнению сирдара[8] Пасанга, Намгьялу суждено стать альпинистом экстра-класса.

— Саб,[9] — давясь от смеха, на ломаном английском языке сообщил Намгьял, — мы попали сюда как раз вовремя. Они собираются на праздник.

— Ну и что тут смешного? — Шранц уже привык, что у непальцев чуть ли не каждый день отмечается какой-нибудь праздник, если не общенациональный, то хотя бы в масштабе деревни или даже одной семьи. — У вас столько богов, что и дней в году не хватит, чтобы воздать всем должное.

— Нет, это совсем другой праздник. — Намгьял опять залился смехом.

— Ты можешь рассказать толком или уже успел приложиться к чангу?[10]

Намгьял подтолкнул поближе стоявшего рядом широкоскулого парня с приплюснутым носом и заплетенными в косы черными волосами. Тот принялся смущенно расправлять стянутый кушаком темно-синий тибетский халат, потом несмело поднял глаза на Вилли.

— Вот он, виновник праздника, — сказал Намгьял. — У него случайно родился ребенок.

— Почему же случайно? У него что, долго не было детей, и теперь, когда на свет появился первенец, он решил устроить пир на всю деревню?