Искатель, 1979 № 04 - [41]

— Они все еще в гараже? — спросил Вержа.

— Сала отправился спать. Он разочарован. Он пришел к выводу, что убийцы уже за границей. Они работают на мафию, и нечего тут ломать голову.

Вержа посмеялся. Это версия, которую прочтут завтра в газетах. Мафия — удобный выход со всех точек зрения. Во-первых, потому что она существует, и, во-вторых, публика будет очень огорчена, если время от времени она не даст о себе знать: темная сила, всегда безнаказанная, она заменяла Ватикан, иезуитов или сионистскую клику. На любой вкус…

— У вас есть какая-нибудь идея? — спросил Мора.

— Да.

Мора заерзал.

— Пока что я о ней ничего не скажу. Зато расскажу тебе о твоем будущем.

Инспектор вздохнул.

— Оно мне кажется довольно мрачным.

— У тебя есть новости?

— Сегодня вечером Сала сказал, что меня, вероятно, вызовет следователь.

— Клод официально обвиняет тебя?

— Не совсем. Но комиссаром мне все равно не быть. А вот в регулировщики могут разжаловать!

Показалась Сильвена. Она увидела обоих мужчин, но поняла, что будет лишней. Она интуитивно всегда верно оценивала обстановку, и Вержа любил ее за эту душевную тонкость.

— В сущности, — сказал Вержа, — ты не возражал бы, если бы пришлось смотаться подальше?

— Никоим образом.

— Покинуть Францию?

— Еще лучше.

— Тогда считай, что дело сделано!

— Вы мне так и не объяснили почему.

Вержа на секунду задумался.

— Я разрабатываю одну комбинацию, от которой они все взлетят на воздух. На стенку полезут. Они ничего не подозревают. Сала уверен, что я соглашусь на их предложение замять дело. Ты пока останешься в тени. Будешь как стрелок, прикрывающий огнем атакующего. Но с минуты на минуту приготовься исчезнуть.

Сильвена появилась вновь. Она хотела видеть Вержа.

— Она красива, — произнес он.

Мора не отрицал.

* * *

Сильвена лежала в постели и курила. Вержа подтолкнул Сильвену, чтобы усесться на край кровати, погладил ей спину.

— В сущности, он хочет тебя выгнать, — сказал Вержа, — Он не прав.

— Он дурак, — произнесла Сильвена.

Она уже объяснила Вержа причину своей озабоченности: у одного из заправил компании была любовница, которой требовалось место. А Сильвена всегда отказывалась стать его любовницей. Он ей не нравился; к тому же он был сентиментален и прилипчив. Его надо было называть: мой котенок, моя птичка, моя штучка, моя дрючка… Сильвена терпеть не могла эти пошлости. Ему было около шестидесяти, он был лыс, и у него пахло изо рта. Теперь он ей мстил. Что касается девицы, это была законченная стерва и напыщенная дура, которая быстро уменьшит выручку. Но компаньоны этого не понимали. Они считали, что для подобной работы достаточно иметь красивый зад.

— Думаю, что со мной вопрос решенный, — сказала Сильвена.

— Нам решительно нечего здесь больше делать, — заключил Вержа.

— Нечего.

Она добавила, что ей это безразлично, лишь бы они были вместе.

— А как твое дело?

— Для других — все прекрасно. Они от меня избавятся, как от нарыва. Они, может быть, и хотели бы меня поддержать, потому что знают, что с этих пор каждый полицейский будет думать: ясно, значит, при первой же заминке отделаются и от меня, как от Вержа. Но они трусливы.

Он пожал плечами:

— Вся система целиком труслива.

Она возмутилась:

— Почему ты не крикнешь это на весь свет?

Он засмеялся.

— Крикну, — сказал он, — но не на весь свет; ему на это наплевать.

Какое-то время Сильвена курила молча.

— Если ты уедешь, ты возьмешь меня с собой? — спросила она.

— Может быть!

Он улыбался.

— Негодяй! — с нежностью проговорила она и легонько ударила его.

Он подумал о Монике, которая спала одна. Опять заставит ее страдать. Она этого не заслужила.

* * *

Каждое утро Вержа собирал своих инспекторов, чтобы обсудить предстоящую работу. Их было пятеро, в том числе Мора. Вержа пользовался у них авторитетом. Кроме самого молодого — Муатрие. Муатрие как-то заявил, что не совсем одобряет применяемые Вержа методы работы. Вержа пытался от него отделаться, но безуспешно. Никому он не требовался, и Вержа, проявив мягкотелость, оставил его.

Во время этих совещаний Вержа сидел за своим письменным столом, Мора присаживался на старое кресло, остальные оставались стоять.

Муатрие не любил Мора, который платил ему тем же.

Обсуждались текущие дела, в первую очередь поведение состоящих на учете. Вержа требовал, чтобы каждый день его сотрудники могли рассказать о своих «подопечных». Всегда находился кто-нибудь, кто был в бегах, и на него закрывали глаза, если он проявлял желание сотрудничать с полицией.

В это утро «огонь открыл» Муатрие.

— Я приметил Жужу, — сказал он.

Речь шла о субъекте, который, как подозревали, участвовал в ограблении одной из почт.

— Он, вероятно, приехал из Савойи, — уточнил Муатрие. — Автомобиль зарегистрирован в Приморских Альпах.

— Не выпускайте его из виду, — сказал Вержа.

Жужу наверняка вызвал Альже для участия в операции. Его надо немедленно отправить домой. Муатрие только что оказал Вержа услугу. Но его следует опасаться.

— У кого-нибудь есть информация о вчерашних событиях? — спросил Вержа.

Все подняли руки. У каждого была своя версия, одна исключающая другую. Мозги молодых усиленно работали. Они знали, что их ждет слава, если они найдут решающую улику. Один из них произнес имя Альже, и Вержа ответил, что Сала поручил ему расследование в этом направлении. По его мнению, приказ об убийстве поступил с более высокого уровня. Один инспектор подсказал след: возможно, Донне был замешан в контрабанде между Францией и ФРГ запасными частями для грузовиков. А вчера во второй половине дня некий подданный ФРГ поспешно покинул город; у него был гараж в Мюнхене. «Отличный ложный след», — подумал Вержа.