Искатель, 1979 № 04 - [27]

— Я — тебе, ты — мне. Я оказал тебе услугу, теперь твоя очередь.

На мгновение наступила тишина, необычно зазвеневшая после всего этого шума.

— Приходи, — сказал мужчина.

Вержа повесил трубку. Прокурор посмотрел на него с затаенной злостью.

— Вам это все еще и удовольствие доставило! — прошипел он.

— Да, — сказал Вержа, выходя из машины.

Раздвинув полы пальто, он засунул руки в карманы брюк и медленными шагами направился к дому. Полицейские и жандармы, стоящие группой, в которой находился и прокурор, посторонились, чтобы дать ему пройти. Кто-то сказал: «Будьте осторожны, господин комиссар». Вержа узнал голос молодого инспектора, который ему очень нравился, потому что искренне верил в свою пропащую профессию.

Следят ли за ним из-за железной шторы? Несколько недель назад в Лилле его друга застрелил бандит почти в такой же ситуации. Ощущение опасности. Оно заставляло сердце Вержа биться сильнее. Он любил это ощущение. Только определенная порода людей в состоянии понять его. Разумеется, прокурор не относился к ней.

Он подошел к грязной деревянной двери и толкнул ее. Перед ним была лестница с испачканными ступеньками. Тишина была абсолютной. Осажденная квартира находилась на четвертом этаже справа. На третьем Вержа услышал звук быстрых шагов и шепот. Не готовилась ли эта милая семейка к стрельбе залпом? Полицейский, скатывающийся с лестницы, разбрызгивая во все стороны свою кровь, — редко представляется случай устроить для своих детей такой спектакль. Его нельзя пропустить.

Едва он ступил на предпоследнюю ступеньку, как дверь напротив внезапно раскрылась. Вначале он увидел карабин. Действительно американский. Его держал лохматый, плохо выбритый, одетый в комбинезон мужчина. Рядом с ним парнишка лет четырнадцати-пятнадцати размахивал охотничьим ружьем. Вержа остановился, поднял руки.

— Подойдите, — сказал мужчина.

Под дулами двух ружей Вержа ступил на лестничную площадку. Он улыбался.

— Веселенькую историю ты мне устроил с прокурором, — сказал он.

Мужчина собирался ответить, но в этот момент Вержа с молниеносной быстротой схватил ствол карабина. Подумав, что полицейский будет вырывать оружие у него из рук, мужчина отклонился назад. Но Вержа, наоборот, упер приклад ему в грудь и отвел дуло. Пуля полетела в потолок. Одновременно другой рукой комиссар оттолкнул ружье, которое держал мальчик, и парнишка потерял равновесие. Ногой Вержа ударил человека в пах, и тот скрючился на полу от боли. Вержа подобрал карабин и ружье и вошел в квартиру. Перед ним стоял, застыв в оцепенении, мальчуган со старым охотничьим ружьем в руках. Он без сопротивления отдал оружие. Его брат поднимался с пола вне себя от злости.

— Успокойся, — тихо сказал Вержа. — Все кончено.

Он подошел к корчившемуся у дверей мужчине и втащил его в гостиную, освещенную подвешенной к потолку лампой.

— Открой окно, — скомандовал он младшему мальчику.

Ребенок послушался. Держа карабин так, чтобы он был виден с улицы, Вержа подошел к окну и широко взмахнул рукой. Он услышал победный возглас. Наверняка Мора. Уж, конечно, не прокурор.

Вержа присел, глядя на поверженного противника.

— Вы сделали ему больно! — угрожающе сказал старший из братьев.

— Очень, — подтвердил Вержа. — Уж я в этом деле разбираюсь. Однажды во время игры в регби мне так же влепили.

— Что ему будет? — спросил младший.

— Побранят.

— А нам?

— Вас вернут матери. Ты ее любишь?

— Мы любим их обоих.

«Черт!» — подумал Вержа. К счастью, это не его дело. И, к счастью, у него нет детей. Иначе он бы, вероятно, два раза подумал, прежде чем пускаться в такую авантюру.

Он услышал глухой топот на лестнице: там устремились на штурм. Первым появился Мора. Он сказал:

— Браво, патрон. — Взглянув на тихо стонущую жертву, прокомментировал: — Как всегда, точное попадание.

Показался прокурор. Он заметил, что так-то лучше. И Вержа так думал. Отдав приказание, чтобы отца и парнишек отвели в полицейский участок, Вержа кивнул прокурору и взял за руку Мора.

— Идем, — сказал он, — мне нужно с тобой поговорить.

* * *

Мора вел машину с большой скоростью. В этом крупном городе на юго-западе страны, как и везде, разумней было бы отказаться от автомобиля. Но теперь, когда человек перестал любить человека, люди предпочитали проводить два часа в одиночестве в своих клетках на колесах, отделенные от других прочным кузовом, нежели полчаса в автобусной давке.

— Мора, мы продажные полицейские. Это сказал мне начальник полиции. Он говорил обо мне и косвенно о тебе.

— Клод?

— Да, наша подружка Клод. Подложила мне свинью. Она сказала судье, что давала мне взятки.

— Это неправда.

— Это неправда. Но правда то, что я с ней спал, а ты устраивал у нее ложные облавы.

— Прокурор вас терпеть не может.

— Он с радостью потребует для меня «примерного» наказания.

Они замолчали. Мора размышлял, время от времени поглядывая на Вержа.

— Вы позволите им сделать это?

— Нет.

— Что же тогда?

— Устрою им веселую жизнь! На это у меня уйдет несколько дней. Надеюсь, лучших в моей жизни.

* * *

Сильвеной звали высокую блондинку с длинными, до плеч, волосами. У нее были серо-зеленые глаза, и она была очень красива. Вержа любил ее. Уже почти полгода она была его любовницей. Он познакомился с ней во время проверки, предпринятой по требованию какого-то завистливого конкурента. Сильвена была управляющей «Плэйбоя» — комплекса (единственный ее комплекс, говорила она, смеясь) ночных развлечений в центре города. На втором этаже здания располагался огромный бар, где подавали легкую закуску студентам, на первом — довольно дорогой ресторан, а в подвале находилась дискотека, которая закрывалась только на рассвете. Все это принадлежало компании, в которую с помощью подставных лиц вложили долю некоторые именитые граждане. Официально они игнорировали это место или осуждали его, что не мешало им регулярно получать с него доходы, значительно превосходившие те, что могли дать обычные банки.