Искатель, 1972 № 04 - [58]

А вот другой случай. Рыбопромысловое судно «Тейко» водоизмещением более 100 тонн, принадлежавшее принцу острова Тонга, 17 марта 1960 года вышло из гавани Нукуалофа (острова Самоа) на остров Паго-Паго за льдом для промысла. С тех пор «Тейко» не видели. Последняя радиосвязь с ним была зарегистрирована 18 марта 1960 года, когда оно проходило траверз острова Вавау, Это прекрасное, построенное по особому заказу в Японии судно было оснащено, как говорится, по последнему слову техники. Но тем не менее его, так же как и «Джоиту», записали в графу «Считаются пропавшими без вести». На борту «Тейко» находилось двадцать два человека… Куда они делись — осталось тайной, так же как и судьба двадцати пяти человек с «Джоиты».

Но подобные тайны легко объясняются, если вспомнить, что Южные моря давно уже приобрели печальную славу арены пиратского промысла. Может быть, в этом кроется и разгадка одного из самых таинственных происшествий в Южных морях — судьбы экипажа «Джоиты»…

Друзья бесследно исчезнувшего Томаса Миллера и по сей день не верят, что этот опытный «морской волк» стал жертвой стихии в связи с пустяковой аварией в машинном отделении. Не таков был Томас Миллер! Он бы смог проплыть и десять миль, если б оказался за бортом! Во всяком случае, это без труда мог бы сделать любой из шестерых туземцев с Токелау, которые были на «Джоите». Ведь не зря говорят, что они в воде чувствуют себя лучше, нежели на суше…

Однако, если связать таинственное исчезновение команды «Джоиты» с пиратами, многое действительно становится на свои места. Например, легко объяснить то непонятное, что связано с личностью самого капитана Миллера. Возможно, до своего исчезновения капитан… и сам был тесно связан с пиратами. Откуда, в самом деле, Миллер доставал оружие, наркотики, спирт и сигареты? Приятели Миллера не могли не заметить и другое: случалось, он целыми неделями держал «Джоиту» на приколе, когда шла путина. Часто им владел непонятный страх и волнение. Так, может быть, время от времени он утрачивал «расположение» пиратов?

И в конце концов утратил его окончательно: пираты расправились с ним и со всем экипажем «Джоиты»… И может быть, прав репортер газеты островов Фиджи «Фиджи таймс энд геральд», написавший по поводу исчезновения «Джоиты»:

«Причину этой трагедии следует искать не в «непреодолимых силах морской стихии», а в пиратстве, в морском гангстеризме на «Семи морях», которое имеет место в этих далеких от больших морских дорог районах южной части Тихого океана…»

И у самых романтичных на первый взгляд морских загадок может быть, как показывает очерк Л. Скрягина, весьма прозаическое объяснение. Впрочем, показалось ли бы особенно таинственным исчезновение «Джоиты» уже через несколько лет после описанных событий? Ведь размах действий пиратов XX века не только не уменьшается, но все время растет, становятся известными все новые и новые факты их деятельности, пираты стали грозной опасностью Южных морей.

И пусть на смену бронзовым орудиям, палившим тяжелыми чугунными ядрами, пришли скорострельные пушки и крупнокалиберные пулеметы, пусть вместо неповоротливых парусных кораблей — быстроходные катера, оснащенные радиостанциями и совершенными навигационными приборами, а награбленные деньги прячут теперь не на «островах сокровищ», а на текущих банковских счетах… Изменились лишь методы и средства — цели современных «джентльменов удачи» те же, что и столетия назад. Да и так ли уж удивителен факт существования пиратства в XX веке? Ведь грабеж и насилие во все времена неминуемо соседствуют с частной собственностью и частным предпринимательством…

О новых фактах деятельности пиратов XX века, ставших известными не так давно, о борьбе с ними подробно рассказывает документальный очерк С. Милина.

Сергей МИЛИН НАСЛЕДНИКИ МАДАМ ВОНГ

СЮРПРИЗ РЫЖЕБОРОДОГО

Во второй половине дня ветер стих. Воцарилась гнетущая тишина: природа, казалось, окончательно обессилела, истомленная тропическим зноем. Несмотря на близость суши — всего в ста милях к югу, скрываемые легкой дымкой, простирались влажные джунгли Борнео, — не было видно ни одной птицы. Лишь стайки летающих рыб время от времени взвивались над водой и стремительно неслись на своих радужных крылышках, вычерчивая хвостами на зеркальной глади тонкие дрожащие штришки. На спокойной поверхности моря играли розовые и серебристые блики, переходя вдали в яркую синеву, В этом пространстве, полном тишины, света и прозрачных красок, даже обычный грубый трехмачтовый сампан с черными просмоленными бортами казался словно перенесенным сюда из сказок о Синдбаде Мореходе.

Впрочем, стоило приглядеться внимательнее, и иллюзия тут же рассеивалась: стоявший рядом с рулевым в крошечной рубке сампана капитан-китаец не отрывал глаз от черных раструбов сильного морского бинокля. Обшаривая горизонт, он бросал краткие команды матросу у руля. Повинуясь им, суденышко шло короткими галсами, напоминая рыскающую по лесу охотничью собаку. Но вот где-то у самой линии горизонта капитан увидел маленькую черную точку. Он опустил бинокль и протянул руку за микрофоном портативной рации, выглядевшей инородным телом на ободранной рыбацкой фелюге. В эфир полетели условные фразы на кантонском диалекте: «Рыба сто шестьдесят. Косяк десять корзин. Брать неводом на старой отмели». В переводе на обычный язык это означало, что, как и донесли агенты капитана Ченг И, на рифы Коннел в ста милях от саравакского порта Мири сел греческий пароход «Аэкос» грузоподъемностью 10 тысяч тонн.