Искатель, 1969 № 06 - [45]

— Рен, он же 25-й, он же 52-й?.. — Ива легко, чуть иронически произнесла клички. Она улыбнулась, а Сороке казалось, что сейчас из-под ее пухлых губок выскочит тоненькое змеиное жало и брызнет ядом.

— Я прикажу вас уничтожить! — референт втянул голову в плечи, подобрался, будто для прыжка.

— Попробуйте, — откровенно издевалась Ива, окончательно сбивая спесь с гонористого референта. Потом холодновато добавила: — Впрочем, с вас станется. Открою вам одну тайну: я еще там, на той стороне, знала, когда уйдет в путь курьер. Мне обещали, что это будет опытный человек, такой, с которым ничего, — она выделила это слово интонацией, — не случится по дороге. Это не ваши кустари, которые не могут справиться со взбесившимся «боевиком». Наши курьеры проходят везде, где это требуется центральному проводу. — Иву явно распирало от гордости за безупречные качества эмиссаров центра. Она произнесла длинную тираду о том, как годами накапливался опыт борьбы, как в огне воспитывались лучшие люди, которые наделены и огромной выносливостью и преданностью национальной идее. Говорила очень быстро, почти не делая пауз между фразами, и от этого речь ее казалась пулеметной трескотней, когда выстрелы сливаются в единый звуковой поток. Собственные слова подхлестывали ее, разжигали, в жестах появилась резкость, на щеках запылал румянец.

«Она и в самом деле истеричка, психопатка, — подумал Сорока, вспомнив доклад Оксаны. — Такая способна на все: на отчаянную вспышку и на то, чтобы, не колеблясь, пустить пулю в лоб, кому прикажут».

— Да бросьте вы этот высокопарный тон, — поморщился Сорока, — в конце концов мы ведь не на сборах «боевиков»…

— Для меня это жизнь, — чтобы успокоиться, Ива стиснула руки, расстегнула верхнюю пуговицу кофточки.

— Шевчук — в том не сомневаюсь — ходит нашими стежками, завтра могут последовать провалы в самых неожиданных местах. Такая, как она, не уйдет на вакации. Да и сами знаете, «боевики» начали шептаться по всем углам: короткие у нашей службы безпекы руки, не могут придушить одну дивчину. Шевчук должна быть уничтожена! — твердо закончил референт.

— Уничтожена, уничтожена! — передразнила Ива. — Повторяете, будто на молитве! Разве я возражаю?

Самое главное Сорока приберег на конец встречи.

— Принято решение: в ближайшее время, Ива, отправитесь в Зеленый Гай…

— Посылаете меня на смерть? — тихо спросила Ива. — Не пойду!

У Ивы Менжерес были очень серьезные причины обходить Зеленый Гай десятой дорогой.

— Боитесь? — Сорока пытался угадать, о чем думает Ива.

— Боюсь… — откровенно созналась девушка. — Прикидываю, где расставлена западня. Кто знал о заданиях Беркуту и Северину?

— Я и Кругляк — больше никто.

— Ошибаетесь. И Беркут и Северин, как бы повежливее сказать, пользовались по очереди благосклонностью Оксаны. Могли проговориться?

— Беркут действительно был возлюбленным Оксаны. Но исключено, чтобы он сказал ей о предстоящем рейсе. Такое жестоко карается по нашим правилам.

— Не вспоминайте ваши правила, у меня было достаточно поводов усомниться в их нерушимости! Все собиралась вам доложить, что Северин в пьяном виде проболтался Оксане и мне о предстоящем рейсе.

Сорока вскочил с кресла. Вот она, та измена, которую он почти предвидел.

— Если сказал про то Северин, то Беркут точно прощался с давней коханкой, — размышляла Ива.

Так, так. Сорока замечал., что в последнее время кольцо вокруг руководителей подполья сжимается, ощущение такое, будто тебя рассматривают со стороны внимательно и пытливо. Три человека знали о готовящихся рейдах. Северин и Марко погибли. Один из трех предал. Но какая выгода в том предательстве?

— Когда корабль начинает тонуть, каждый спасается, как может, — сказала Ива.

До чего отвратительная привычка у этой девчонки — читать чужие мысли! Не успеешь подумать — а она уже наперед знает, что скажешь. А с Оксаной надо разделаться быстро и решительно.

— У Оксаны в прошлом большие заслуги перед организацией, — напомнила Ива, опять угадав мысли референта.

— По ее делу назначу следствие. Предательство должно выводиться под корень.

Сорока пригладил редкие волосы, устало потер виски.

— И все-таки вам придется отправиться в Зеленый Гай. Это дело тоже не терпит отлагательства. О цели рейса, его маршруте и сроках будем знать только вы и я.

— На таких условиях согласна рискнуть. Через несколько дней в институте начинаются каникулы. Вот тогда и в дорогу. Лучше, если это будет легальная поездка. Повод? Думаю так: буду разыскивать родственников отца, связь с которыми семья потеряла в годы войны.

— Нужны вам явки, адреса надежных людей?

— Хорошо бы, но вдруг они за это время провалились?

— Нет, совсем недавно проверял.

— Явки на всякий случай дайте. И все-таки я предпочитаю свободный поиск. Переночевать где — всегда найду. Вряд ли кто откажет в ночлеге симпатичной девушке.

Ива глянула на себя в зеркало, лукаво подмигнула.

Случайность

Через несколько месяцев, когда пришла пора подводить итоги проделанного, Ива Менжерес назвала это происшествие случайностью. Из тех, от которых никто не застрахован.

Был поздний вечер. Ива бульваром возвращалась из институтской библиотеки. Заканчивался семестр, на носу были экзамены и зачеты, приходилось много работать.