Искатель, 1968 № 01 - [40]

— Снайпер сторожевого участка уничтожил покушавшегося в последний момент, когда тот карабкался с ловкостью кошки по отвесным, неприступным скалам, пытаясь уйти от погони. Он чуть было не скрылся за верхними зубцами отрогов, нависших над «Чертовым озером», — глухо говорил Кройцер, сжимая рукоятку пистолета. — Этот парень рухнул в озеро со стометровой высоты. И надо ведь такому совпадению: в тот же момент на Топлицзее испытывались «самонаводящиеся торпеды». Как и положено в таких случаях, все этапы испытаний снимались на кинопленку. В ее кадры попал и этот дерзкий, но, следует ему отдать должное, смелый человек, точнее труп храбреца, когда он летел головой вниз в бездонную глубь Топлицзее…

Кройцер с удивлением и злобой посмотрел на лицо Артура. Это была застывшая, каменная маска, холодная и надменная. Невозможно было по ней угадать каких-либо эмоций скорби, сочувствия или негодования. Кройцер, как и там, в бетонных казематах «помпе», увидел надменного аристократа, в жилах которого хоть и текла австрийская кровь, но, видно, из той же группы, что и у фюрера! И все же у хауптштурмфюрера был в запасе еще один козырь, способный, как он был уверен, проломить эту гранитную глыбу недосягаемого для гитлеровского понимания самообладания. Когда в окнах машины замелькали предместья Бад-Аусзее, Кройцер обратился к Артуру подчеркнуто официальным тоном:

— Вы не откажетесь, господин хауптштурмфюрер, просмотреть кадры этой кинопленки у нас в Берлине? Дело в том, что покушавшегося, как нам только что стало известно, видели и на объекте господина Шисля! Но только вы, господин уполномоченный, можете подтвердить или опровергнуть этот факт.

— С удовольствием, как только позволят время и обстоятельства! Хайль Гитлер! — Артур подождал, пока Кройцер, сутулясь, вышел из его машины, и захлопнул за ним дверцу машины.

Кройцер лгал, говоря о том, будто бы Хайнца видели на объекте, куда СС командировала Линдемана. Но хауптштурмфюрер специально поставил Артура перед тяжелой и рискованной дилеммой, не без оснований рассчитав, как трудно Артуру будет найти выход из расставленной Кройцером западни.

ГЛАВА XII. ПОДЗЕМНЫЙ ГЕЙЗЕР

Старый приятель Линдемана по Вене Рольф Драйэкк уже давно служил в гестапо. Несмотря на свой высокий чин штурмбаннфюрера, он охотно встречался с Артуром, держал себя с ним на равных, прекрасно зная, какими связями располагает Линдеман.

Несколько лет тому назад Рольф женился — в явно карьеристских целях — на одной партийной активистке, занимавшей довольно большой пост в национал-социалистской организации «Бунд дойчер мэдель» («Союз немецких девушек»). Однако надежды на особо большую помощь в продвижении по службе не оправдались. Ханни, жена Рольфа, сразу же бросила свой высокий пост, быстро обабилась и с пугающей Рольфа быстротой стала рожать для фюрера белобрысых ребят.

Жить приходилось на одну, правда, большую, зарплату Рольфа, так как единственным приданым фрау Ханни Драйэкк были фанатичная преданность фюреру и большие заслуги перед национал-социалистским движением. Выручало еще то, что в гестапо Рольф получал «фресспакете» — продовольственные пайки и жил в недорогой служебной квартире.

Вначале фрау Ханни все время намекала своему супругу, что было бы неплохо съездить на восток: многие из ее подруг получали оттуда шикарные посылки. Но после того как на рукавах русских каракулевых шуб ее знакомых все чаще стали появляться черные траурные повязки, она больше уже не заговаривала о путешествии Рольфа на восток и даже использовала свои прежние связи для того, чтобы он остался в Берлине.

Честно говоря, причин для особого недовольства жизнью у Драйэкка не должно было быть, но в молодости он мечтал о большем. Самое же главное: теперь, в конце 1943 года, он. сильнее, чем когда-либо раньше, понял шаткость своего благосостояния, основанного только на его служебном положении. Сейчас наилучшим выходом был бы только пусть небольшой, но независимый капитал и связи в промышленных кругах. Единственным человеком, который мог бы помочь Драйэкку в этой ситуации, был Артур.

Они встретились, как обычно, в берлинском партийном ресторане «Отец и сын». Кельнер, достаточно хорошо знавший Артура, молча поставил на стол тарелки с холодными закусками, не значившимися в меню: мясное ассорти «кальте платте», сардины, сыр «Рокфор», налил в высокие рюмки сухое вино «Либфрауэн-мильх».

В этот вечер Драйэкк предпочел бы выпить что-нибудь более крепкое, но разговор предстоял серьезный, и напиваться не стоило.

После ужина кельнер принес кофе и две крошечные рюмки с ликером. Теперь можно было приступить к главной теме разговора.

— Ты знаешь, Артур, — сказал Драйэкк немного сиплым от волнения голосом, — я все думаю о будущем моей семьи, о банде из трех ребят, о Ханни да и о себе самом. На службе, как тебе известно, я кое-чего достиг, но ведь служба не будет вечно кормить.

Заметив ироническое выражение на лице Артура, Драйэкк поспешно добавил:

— Ведь мы с тобой старые друзья и достаточно хорошо знаем друг друга.

Артур согласно кивнул головой: он прекрасно понимал Рольфа, который уже начал трястись за свою шкуру.