Искатель, 1965 № 06 - [67]
Крупнейшие ученые прошлого века были рады, если для опытов с электричеством у них имелись лаборатории из нескольких комнат. А Чиколев горячо доказывал, что уже пришло время создать «институт экспериментального электричества», где бы в тесном содружестве работали ученые и инженеры…
Когда герой романа, утомленный долгим осмотром института, наконец, уснул, ему померещилось, что он снова попал в зал заседаний, где присутствовал днем на диспуте крупнейших ученых, но на этот раз в зале заседал суд.
На скамье подсудимых, к ужасу героя романа, сидели Фарадей, Тесла и многие другие творцы электротехники. Обвинителем же выступал Галилей. Его гневная речь заслуживает того, чтобы мы привели хотя бы часть ее.
«— Я, представитель науки начала XVII века, являюсь перед вашим судом… чтобы обвинить ваш век в лице светочей науки и передовых электриков вашего времени в бездеятельности, а лично их — в зарывании талантов своих в землю. Вы торжествуете, что отняли у Юпитера гром и молнию и заставили их работать в пользу человека. Какое самообольщение! Вы только издали протянули к ним руки, а Юпитер спокойно спит и еще не заметил ваших попыток. По всему земному шару вы рассеяли ваш расхваленный до восторга электрический свет, а позвольте узнать, какую долю затраченной на него энергии вы утилизируете в единственно полезные вам лучи света?.. Или, может быть, вы уже достигли прямого и экономического превращения тепловой энергии в электрическую? Или вы способны аккумулировать, употреблять и передавать, когда и где вам нужно, громадные запасы лучистой энергии Солнца, падающей воды, живой силы ветра? Нет! Во всем этом вы сделали только жалкие попытки с мизерными результатами…
В заключение скажу вам, подобно Архимеду: «Дайте мне ваш институт экспериментального электричества, и я отниму у Юпитера гром и молнию, укрощу их и передам в ваше распоряжение! Дайте мне институт, и я заставлю Солнце быть вашим главным работником, послушным орудием вашей воли!»
Умер миллиардер… Такое никогда не проходит незамеченным. На день или на неделю — это зависит и от количества миллиардов, которыми распоряжался покойник, и от того, какие еще события потрясли мир в тот день, когда траурный кортеж приближался к кладбищу. Однако на этот раз газетная сенсация приняла необычно затяжной характер. Выяснилось, что умерший завещал все свое состояние ученым. Но не какому-то университету или институту, а всем ученым мира сразу. Единственным условием щедрого мецената было создание института для сотрудничества ученых всех стран, где бы исследователи всех специальностей могли спокойно думать, спорить, ставить опыты и учить тех, кто пожелал бы приобщиться к высокому и трудному искусству познания истины.
Более года кипели споры, в которые оказались втянутыми крупнейшие ученые мира, пока душеприказчики покойного миллиардера не пришли к заключению, что предложенный проект института отвечает надеждам и требованиям жертвователя. Еще несколько лет ушло на постройку института, но вот, наконец, его двери гостеприимно распахнулись, и во множестве аудиторий и лабораторий началась кипучая деятельность.
Подробный отчет о работе необыкновенного института был опубликован русским ученым, известным исследователем анабиоза профессором П. И. Бахметьевым на страницах научно-фантастического романа, озаглавленного «Завещание миллиардера», с подзаголовком «Метод разработки естественных наук в будущем», в 8-м и 9-м номерах журнала «Естествознание и география» за 1904 год.
В романе Бахметьева в известной степени были предвосхищены традиции, возникшие в среде ученых позднее. Это традиции Сольвегских симпозиумов, где единственным требованием к участникам споров было наличие у них оригинальных идей, и Павловских сред, и семинаров Ландау, где никто не делал различия между маститыми учеными и зубастыми студентами… Спорь, доказывай свою правоту, требуй строгих доказательств от величайших авторитетов пауки, верь в неограниченные возможности человеческого разума, но не теряй при этом чувства юмора и никогда не обижайся на критику единомышленников и инакодумающих…
И была в романе П. И. Бахметьева одна особенность, отчасти роднящая его с романом В. Чиколева. По ходу действия в нем излагались дискуссии по жгучим проблемам современной науки — науки начала XX века.
Чиколев вывел на сцену подлинных ученых трех столетий, свел их в одной аудитории фантастического института и вложил в уста Галилею свои идеи.
Бахметьев же осмелился заставить спорить живых современников, каждый из которых мог легко обвинить его в искажении своих взглядов.
В светлых аудиториях института, в тенистых аллеях его обширного парка, и галереях огромной библиотеки ежедневно начинались дебаты по разным важным проблемам науки. И лишь одну предосторожность принял автор романа: Менделеева он именовал Менделеев-II, Крукса — Крукс-II и т. д.
И вот что еще очень любопытно. Роман Бахметьева показался некоторым современникам правдоподобным, научно достоверным, документально точным.
