Ищейки Российской империи - [24]

— Ну конечно, чего уж проще, — с сарказмом отозвалась Лиза. — Но я не в этом смысле. Денег-то у меня по-прежнему нет. Или ваша императрица нищих не только поит и кормит, но и в шляпки наряжает?

— У нас, конечно, есть благотворительные учреждения, где оденут любого нуждающегося, та же Ламанова туда новую одежду посылает, и даже Лидваль… — задумался Филипп Петрович. — Однако вам, сударыня, нет нужды обращаться в милосердные общества. Разве я не упоминал? Вам уже с утра начислили премию за успешное завершение «Дела об Усусе».

— Вот те на, — обрадовалась Лиза. — И большую?

— Скажем так — вы теперь можете позволить себе не только шляпку, милая барышня.

Киоск предложил Лизе тысячи моделей шляп, шапок, ушанок, кепок, цилиндров, обручей, котелков и даже парочку головных уборов из перьев: со стразами, под названием «Дягилевские сезоны», и брутальный, в индейском стиле. Естественно, Лиза совершенно растерялась, всё напутала, бездарно тыкала пальцем куда попало и в итоге заказала совсем не то, что хотелось. Присмотрела она себе непритязательный черный берет, а принтер распечатал роскошную широкополую шляпу в стиле Голливуда 30-х годов. С вуалью. Которую Лиза сразу же завернула наверх. Что за дикость. Архаизм. Нелепость. Особенно в салоне суперпрогрессивного вакуумного трамвая.

Впрочем, пальцем на нее не показывали и не смеялись. И на том спасибо.

До места назначения добрались без происшествий, хотя у Лизы и разболелась голова от невиданной скорости — шестьсот километров в час, почти как самолет. Расстояние от Чёрной речки до Литейного проспекта преодолели меньше чем за две минуты. С высоты город был похож на Перстень: драгоценный исторический центр в оправе из сверкающих небоскребов.

— Добро пожаловать в Офицерское собрание, голубушка! — сказал Филипп Петрович, отворяя своим Перстнем двойные двери старинного особняка.

Офицерское собрание Армии и Флота Российской империи Лиза знала под именем Дома Офицеров Ленинградского военного округа. Здание на Литейном немного напоминало средневековый французский замок: чудная угловая башенка, претенциозный фасад. Однако внутри Дома Офицеров всегда царило необыкновенное уныние. Изредка здесь затевались убогие ветеранские концерты, но по большей части пустынные гулкие залы тихо ветшали в темноте.

Ни темнотой, ни пустотой, ни убогостью здешнее Офицерское собрание похвастаться не могло. Лиза вошла — и застыла на месте от изумления. Всё здесь сияло, гудело, кипело и пульсировало, как вспышки нейронов в голове учёного, вплотную приблизившегося к гениальному открытию вроде того, кто стащил его бутерброд из холодильника.

Складывалось полное впечатление, что тут теперь располагается штаб-квартира перспективной IT-компании, получивший инвестиции в пару миллиардов долларов. Из знакомого на глаза попалась только великолепная парадная лестница белого мрамора, да и та была оборудована пандусом для гироскутеров. Все внутренние стены, похоже, снесли и на их месте построили принципиально новые помещения. Появились лифты, стеклянные перегородки и просторные зоны отдыха, оборудованные капсулами для сна. Более того, судя по указателям на стенах, здание получило несколько новых подземных этажей.

Лиза с Филиппом Петровичем прошли по центральному коридору, мимо элитных, по словам шефа, отделений: Третьего и Девятьсот Девятого. Спустились на минус второй этаж, подошли к двери с надписью "Котёл Ершова". Филипп Петрович кивнул на электронный замок:

— Прикладывайте Перстень, сударыня. Вы записаны на прием, дверь откроется автоматически. Мне с вами нельзя. Медицинская тайна.

Посередине большой комнаты возвышалась стеклянная капсула с хромированным основанием. Пресловутый котёл Ершова напоминал никакой не котел, а японскую душевую кабину. Хотя навряд ли японцы стали бы украшать свое детище полупрозрачной хохломской росписью. Глотательных трубок нигде не было видно, чему Лиза несказанно обрадовалась.

Возле капсулы хлопотала крепкая женщина средних лет — в старомодном коричневом платье, белом фартуке и — не может быть — накрахмаленном чепчике. На правой руке — голубая повязка с золотым крестом. Персонаж старой кинохроники в чистом виде. Не считая здоровенного Перстня-Разумника на пальце, конечно.

Женщина представилась доктором Бакуниной. Голос ее следовало разливать по бутылочкам и продавать в аптеках вместо валерьянки. Выспросив у Лизы различные интимные подробности вроде ее возраста (30 лет), роста (170 сантиметров) и веса (63 килограмма), врач приглашающим жестом указала на кабину:

— Раздевайтесь, сударыня, руки на матовые круги, ноги на ширину плеч, как всегда.

Стащив свои мятые и, чего уж там, отнюдь не свежие шмотки, в том числе штопанное нижнее белье, Лиза прикрыла жалкую темную кучку прекрасной шляпой и, стесняясь складок на боках, забралась в капсулу.

Доктор прикоснулась к экранчику кабинки — и началось приятное.

Внутри толстого стекла загорелись сотни крошечных разноцветных лампочек. По бледной Лизиной коже принялись бегать тонкие лучи, не оставляя следов и не вызывая никаких ощущений. Напротив лица засветился нежно-голубой круг, а с хромированного потолка полились звуки моря: плеск волн, шипение пены, далекие крики чаек. Лиза инстинктивно набрала полные легкие воздуха, как человек, оказавшийся на тропическом острове после долгой изматывающей зимы, и осознала, что тут и правда пахнет океаном: сплошные ионы, летучие соли, озон и кислород.