Исчезнувший мир - [89]

– Хильдекрюгер разрешал носить эту эмблему, как только человек получал определенный ранг в группировке, – сказал Нестор. – Мы уже ее видели, и не всегда на ладонях.

– Эта татуировка – самое большее, чего я добилась. Мне сказали, что это карта.

– Чего? – спросила я. – Куда приведет эта карта?

– Харриер сказал, что последний шаг к посвящению – это узнать про Врата и Путь. Харриер надеялся, что мне расскажут, но этого так и не случилось.

– Вардогер, – сказала я.

– Точно, – согласилась Вивиан, при этом слове ее взгляд помутнел. – Вардогер – это Врата и Путь. Откуда ты это знаешь?

– Ты знаешь, что это? – спросил Нестор. – Понимаешь, о чем речь?

– Я знаю, что такое Вардогер, – ответила я и с дрожью вспомнила Мариан и ее дубль, зеркальную девочку, которую она иногда видела. А еще я подумала, что ФБР приближается к этому месту на ощупь, через оккультные символы и татуировки. Нестор не знал о дубле Мариан, не знал о том, что она жива. – Я знаю, где Вардогер, но это опасное место. Люди там умирают, исчезают и порой не возвращаются.

– Мне сказали, что через Вардогер ведет какой-то путь. Сказали, что этот символ – карта. Харриер считал, что если я когда-нибудь окажусь в Вардогере, символ покажет дорогу.

Я взяла ее за руку и изучила символ. Концентрические круги и двенадцать изломанных спиц. Может, спицы – это пути?

– Можем отправиться туда, – предложила я. – Я могу отвезти вас в то место.

– Где это? – спросил Нестор.

– В Западной Виргинии. В национальном парке Мононгахила.

– Можем поехать хоть сейчас, сегодня же, – сказал Нестор. – Дай мне пару минут, я отменю другие встречи.

Готовясь снова заблудиться на том месте с повторяющимися пепельно-белыми деревьями, я гадала, вспомнит ли Нестор своего отца и его сон о вечном лесу, дверях, ведущих в другие леса, и новых дверях в тех лесах. Оставшись в его кабинете наедине с Вивиан, я боялась возвращаться к воспоминаниям, которые причиняют ей такую боль. Она убила Дрисколла, ей пришлось оправдываться, она жила с грузом убийства на душе.

– Ты же меня помнишь? – спросила она.

Вопрос меня удивил. Мы уже виделись? Но как такое возможно? Как она может помнить о том, чего никогда не происходило? Я вспомнила, как впервые ее увидела, она лущила кукурузу во дворе дома с садом.

– Прости, – ответила я, пытаясь вспомнить.

– Однажды ты попросила тебе помочь. Лет двадцать назад. Та ночь изменила всю мою жизнь. Ты сказала, что я должна работать в правоохранительных органах.

– У тебя были синие волосы. – Я произнесла эти слова еще до того, как в голове появился образ девушки-подростка с ярко-синей гривой. Меня защекотало узнавание. Та девушка, которая везла меня в гольф-каре по темным дорожкам гостиницы «Блэкуотер» двадцать лет назад. – Я тебя помню. Боже мой, конечно, я тебя помню!

– Наверное, я тогда назвалась Петал или Уиллоу.

– Петал, да.

– Хиповские дни.

Моя фраза изменила ее жизнь.

– Ты, наверное, мой счастливый талисман, – сказала я. – Появляешься, когда нужна.

– Выглядишь невероятно, – сказала Вивиан, расслабившись. – Все твердят, что полицейские живут меньше, чем среднестатистический человек, но ты явно нашла способ.

– Скандинавская кровь.

Биологически мы одного возраста, но она считала, что я намного старше, мне лет пятьдесят, а то и ближе к шестидесяти.

– Поверь, я чувствую себя старой.

– Когда я тебя увидела, то не была уверена, что узнала, просто не могла поверить. Ты выглядишь… совершенно такой же, как я тебя помню.

– Я крашу волосы, они седые, – сказала я.

– В ту ночь у гостиницы я разговаривала с Уильямом Броком, рассказывала ему про труп, который мы нашли. Он сказал, что я храбрая. А через несколько дней я увидела новости о Бакханноне. И когда Брок погиб…

– Я помню Брока.

– Новость стала для меня ударом. Я только что встречалась с человеком, которого все называли героем. Я вспомнила твои слова о правоохранительных органах и пошла в ФБР на собеседование… Та ночь стала развилкой на дороге. Ты выбираешь один путь или другой, и вся жизнь зависит от этого решения.

* * *

Мы сели в пикап Нестора, серую «Тойоту», Вивиан – на заднее сиденье. Несколько часов мы ехали по семидесятому шоссе, соединяющему Виргинию с Западной Виргинией, по большей части молча или болтая о жизни. Я все думала о том, как Нестор назвал Николь – Коль, прилипчивая мысль, словно я ревновала, но я уговорила себя, что это просто привычное сокращение. Я-то называла ее Коль только после близкого знакомства, после всех тех вечеров в «Мейриз-инн». Коль. Телевизор, лотерейные билеты, а когда она набиралась под завязку или была под кайфом, я отводила ее к себе домой и присматривала за ней.

Мы въехали в лес национального парка Мононгахила. Коль. Они встретились, когда Нестор ее допрашивал, через несколько дней после того, как мы с Вивиан нашли тело Мерсалта в гостинице «Блэкуотер». В глубине леса возникало чувство, будто мы тонем в тени тсуг. Нестор и Николь. Возможно, у них завязались отношения. Может быть, они возникли и в других вариантах будущего. Сердце заныло – это связывает Нестора с Бакханноном. Нестор купил дом Эшли Байтак в Бакханноне из-за Николь. Они познакомились, когда Нестор допрашивал ее о Мариан, а через несколько месяцев она снова с ним связалась и попросила о помощи. Они встретились и сблизились. Нестор и Николь. Коль.