Исчезнувший мир - [100]

Я видела ее, видела ее изуродованное лицо, один глаз вылез и свисал сбоку. Я слышала ее дыхание и кошмарные влажные стоны. Боже мой, она была еще жива, но я сидела в укрытии и смотрела, как Кобб подобрал винтовку, прицелился и выстрелил. Брызнул розовый туман.

Из моих глаз хлынули слезы. Меня трясло. Я увидела собственную смерть, но взмолилась: «Не смотри в эту сторону, не смотри». Кобб обогнул труп, но потом отошел подальше и сел на берегу.

Пора.

Он смотрел на реку, переводя дыхание. Его плечи ходили ходуном. Появятся ли остальные? И сколько их еще?

А теперь – беги.

Я перекатилась из-за дерева и тихо поползла, как можно бесшумней, пробираясь по ковру иголок и дрожа, как когда ползла вдоль деревьев Вардогер, но теперь лес вокруг изменился. Я нашла ложе сухого ручья и двинулась по нему к поляне, где Нестор убил Вивиан. Сейчас поляна была пуста.

Я выползла с нее вниз, к дороге, и рухнула на обочине. Только на следующее утро рядом остановился джип егеря. Водитель помог мне забраться на заднее сиденье и вызвал по рации подмогу. Я помню «Скорую», помню, как меня доставили к воротам аэродрома в Ошене. Флотский хирург вправил мой нос, как сумел, но когда Кобб избил меня у дерева Вардогер, то раздробил кости и повредил хрящ. Без пластической хирургии мой нос будет похож на бесформенный кусок оконной замазки. Стоматолог извлек осколки сломанных зубов, опасаясь инфекции, и оставил с левой стороны огромный провал. Я посмотрела на себя в зеркало, но не узнала эту женщину.

Часть пятая 1997

Но где же прошлогодний снег?

Франсуа Вийон, «Баллада о дамах былых времен»

Глава 1

Дубль, иллюзия.

Женщина в оранжевом, женщина из реки, женщина на кресте. Техники КК ВМФ вытащили Мосс из рубки, когда она приземлилась на аэродроме Аполло-Сусек – она всего лишь сон, ворвавшийся в реальность. Внутривенные вливания и лекарства.

Мне не дают умереть.

Вошедший в палату О'Коннор вздрогнул, увидев искалеченную Мосс.

– Мне сказали, что твои травмы похожи на результат автомобильной аварии, – сказал он, осматривая ее бесформенный нос, беззубую челюсть и опущенное веко – возможно, все это никогда не удастся вернуть в прежний вид. О'Коннор прикоснулся к ее лицу, как отец к израненной дочери. – Шэннон, мне так жаль. Мне жаль, что так случилось.

– Все как раньше, – сказала Мосс, вспоминая, как О'Коннор вот так же стоял у ее постели, извиняясь за почерневшие пальцы ног и зловонную гангрену на лодыжке.

Я – дубль. Но Мосс не могла признаться ему в этом, пока не могла. Она боялась того, как отреагирует О'Коннор. Ей не нужны были его жалость и сожаления, но она боялась, что забота и дружелюбие улетучатся, стоит ему узнать, что она призрак из НеБыТи, вернулась из вселенной, исчезнувшей, как только ее сняли с креста. Ей хотелось сказать: «Я не существую», но Мосс боялась, что он лишь разочарованно вздохнет от этого откровения, как человек, который не знает, как совладать с надоедливым ребенком. Мосс боялась, что он бросит ее в больнице в одиночестве.

– Я нашла их, – сказала она. – Нашла «Либру».

– Рассказывай.

Путь из деревьев, зима Рубежа, Мосс вспоминала потерпевший крушение корабль в синих языках пламени, но в каком-то тумане, в полусне. Как когда видишь нечто, чего не может постигнуть твой разум. А ее разум отвергал увиденное. «Где-то у них осталась моя нога», – подумала Мосс, вспоминая образец V-R17 – рассеченный, запечатанный и отправленный на склад.

– Давай я начну с того, в чем уверена. Рубеж – не неизбежность, он не неминуем. Но, думаю, вероятность его появления на «твердой земле» настолько велика, что он выглядит неминуемым. Я прилетела из будущего без Рубежа. Его можно избежать.

– Объясни.

– Хильдекрюгер считает, что это КК ВМФ привезло Рубеж на «твердую землю» и что к этому приведут определенные события. Он называл эти события «цепочкой», цепочкой информации, которая даст возможность КК ВМФ снова найти планету, открытую «Либрой». КК ВМФ привезет домой Рубеж.

– Такого не может быть, Шэннон.

– Все убийства, атаки, которые они планировали, химическое оружие… Они пытались разорвать цепочку, не позволить КК ВМФ привезти Рубеж на «твердую землю». Пытались ослабить нашу решимость выходить в «Глубокие воды». Именно КК ВМФ – причина катастрофы, КК ВМФ привез Рубеж.

– Ты же не можешь прислушиваться к яду этого человека, – сказал О'Коннор.

– Думаю, Патрик Мерсалт собирался продать флоту информацию о местонахождении Эсперансы, о том, откуда берутся КТН, или о том, где «Либра». Он хотел получить защиту, зная, что иначе Хильдекрюгер его убьет. Хотел получить новые документы. У Мерсалта был адвокат, Карла Дерр.

Она вздрогнула от сомнений. Карла Дерр должна умереть, и доктор Питер Дрисколл должен умереть. Хильдекрюгер считает, что все должны умереть, все физики из исследовательской лаборатории ВМФ, которые однажды создадут «Фейзал системс», и все астронавты, побывавшие в «Глубоких водах», все те храбрые мальчики, чья кровь отравлена КТН. Все.

Я защищаю невинных.

– Что насчет адвоката? – спросил О'Коннор.

– Она невиновна, – ответила Мосс и ощутила на плечах вес лавины будущего.

Допустит ли Мосс смерть адвоката или спасет ее, любое решение будет неверным – последние бессмысленные ходы в игре. На Мосс накатила усталость, ей хотелось спрятаться, укрыться под одеялом, как ребенок прячется от воображаемых страхов. Но мысли не давали успокоиться, она гадала, что произойдет, если спасти адвоката. Ускорит ли это обнаружение флотом Эсперансы? Адвокат выживет и продаст информацию Мерсалта. Нет, нет, думала Мосс, это образ мыслей Хильдекрюгера, а она другая. Она защищает невинных.