Исчезнувшие - [78]

Если она и услышала раздражение в его голосе, то решила не обращать на него внимания.

Ее рука сжала его бицепс, как будто полицейский был для нее непонятной игрушкой.

– Хорошие мускулы, – сказала Лорен, склоняя голову набок.

– Спасибо, – сказал Кевин, убирая руку и отодвигаясь как можно дальше влево. – Расскажите мне, что вы помните о том дне, когда умер Дивэйн.

Он умышленно задал ей открытый вопрос, чтобы проверить, признается ли девушка в том, что получила письменное сообщение от Шоны.

Лорен откинулась на софе и положила ногу на ногу. Ее коленка коснулась его голени.

Доусон встал и подошел к камину. Девушка явно не хотела понимать его намеков.

– Я не очень хорошо помню тот день. Простите меня. А вы женаты?

– Вас это не касается, – коротко ответил Доусон. Ему надо быстрее задать свои вопросы и оставить эту девицу в покое. – Как вы узнали о том, что на него напали? – настойчиво спросил он.

– Я правда не помню. – Девушка пожала плечами.

По ее глазам Доусон понял, что она и не пытается вспомнить.

– Лорен, я хочу, чтобы вы…

– Знаете, а у меня нет молодого человека, – сказала она, вставая.

– Вы знаете, что он был членом банды? – спросил Кевин, не обращая внимания на призывные нотки в ее голосе.

Она закатила глаза и сделала шаг в его сторону.

– А то! Конечно.

Доусон отступил на шаг.

– Именно это вас в нем и привлекало? – не смущаясь, спросил он.

– Я правда… – Лорен пожала плечами.

– Не помните, – закончил за нее Кевин.

Выражение ее лица не изменилось. Она жеманно посмотрела на него и откинула голову, как будто они играли в поцелуйчики на детской площадке.

– Вам говорили, что он погиб от удара ножом?

– Думаю, что да. – Девушка кивнула. – Точно, мне говорили, что он умер.

Слава тебе господи, хоть что-то она помнила.

– А эсэмэску от Шоны вы получали?

– Да, что-то от нее мне приходило. Кажется, через час или два. – Она сделала еще один шаг вперед и встряхнула волосами. – Предков не будет дома еще несколько часов.

Еще недавно Доусон сам был тинейджером, полным бушующих гормонов, но он не помнил, чтобы в его время девушки так себя вели. Раньше ему бы это понравилось, но сейчас вызывало отвращение.

Эта игривая, повернутая на сексе девица была для него только свидетельницей. Человеком, который мог пролить свет на преступление, которое он пытается раскрыть.

– Лорен, у меня есть невеста и ребенок. А от вас мне нужны только ответы на мои вопросы.

– Меня это не колышет. – Еще одно пожатие плечами. Доусон слишком поздно понял, что позволил беседе уйти в сторону от смерти Дивэйна. В глазах девушки была решимость, которая лишала его присутствия духа.

– В текстовом сообщении от Шоны говорилось, что Дивэйн все еще жив?

– Кажется. – Опять это пожатие плечами. – Я принимаю противозачаточные, – выдала Лорен, наклоняясь в его сторону.

Это было уже чересчур. В голове у него забили колокола, предупреждая о возможных негативных последствиях этого контакта для его карьеры.

Доусон обошел девушку и направился к входной двери.

Лорен шла за ним след в след.

– А я могу пожаловаться родителям, что ты со мной сделал, – прошипела она. Было ясно, что Лорен наконец поняла, что у нее ничего не выйдет. Теперь ее поведение напоминало поведение только научившегося ходить несмышленыша, которого лишили сладостей.

От Доусона не ускользнула вся сомнительность ситуации. Он находился в доме практически с ребенком, которая чуть не насильно пытается уложить его в койку, при этом сам он действует исключительно по правилам. В возрасте девятнадцати лет присутствие родителей на допросе было необязательно, а он беседует с ней только как со свидетельницей. Ради собственной безопасности.

Дождавшись момента, когда он был уже на крыльце, Кевин повернулся и задал свой самый важный вопрос:

– Скажите, Лорен, а вы кому-нибудь говорили о том, что Дивэйн еще жив?

На ее губах появилась застенчивая улыбка, и он услышал ее ответ еще до того, как она его произнесла.

Она, черт побери, не помнит.

Глава 67

Карен спустила воду в раковине и протянула руку за чистящим средством. Ее любимая кухня всегда отвечала лабораторным стандартам чистоты, а сейчас Карен подумала, что в ней можно проводить операцию на открытом сердце, без всякого риска подхватить какую-то инфекцию.

Дом погрузился в рутину, которая повторялась изо дня в день. Охранник, которому нечем было заняться, сидел возле входной двери. Хелен бродила по дому, готовая прийти на помощь любому по малейшему мановению его руки.

Временами присутствие Хелен нервировало Карен – то есть ее нервировала не сама женщина, а ее постоянные попытки облегчить им жизнь. Хозяйка дома вовсе не хотела, чтобы ее лишили возможности делать то, что отвлекало ее внимание от главного. Она готова была мыть тарелки, кружки и стаканы. Она готова была на все, что могло отвлечь ее хотя бы на мгновение.

Такие действия приносили ей истинное облегчение. Она знала, что Стивен и в какой-то степени Элизабет считают режим молчания для прессы неправильным решением. Пока ей удавалось убедить их довериться Ким, но она не знала, на сколько ее еще хватит. Стивена было сложно убедить в чем-либо.

И тем не менее Карен чувствовала, что они поступают правильно, доверяя опыту Ким. Их пути уже пересекались в детстве, и тогда угрюмая темноволосая девочка была для всех воспитанников детского дома тайной за семью печатями. Ей не нужны были друзья: более того, она активно избегала возникновения каких-либо близких душевных связей.