Исчезновение Йозефа Менгеле - [29]

Менгеле закрывает глаза и – он-то, не верящий ни во что, – сжав кулаки, тихонько повторяет мантру Руделя: погиб только тот, кто сам признаёт свое поражение. Сейчас ему надо действовать, побриться и почистить зубы, надеть холщовые штаны, башмаки, рубашку из сурового полотна, которую он застегнет по самый ворот, без галстука, уже слишком жарко, и напялить поладней широкополую шляпу, без которой ему уже не обойтись. Менгеле хватает два чемодана и спускается по лестнице, у подножия которой его уже ждет улыбчивый человек: он забирает чемоданы и помещает их в багажник скромненького «форда англии». Когда они уезжают с виллы Итапечерика, на часах еще нет восьми утра.

Услужливый господин носит темные очки, и его зовут Вольфганг Герхард. Он – представитель «Камераденверк»[23] Руделя в Сан-Паулу, и летчик уже связывался с ним, когда Менгеле переправляли в Бразилию. Семья в Гюнцбурге сперва была настроена скептически: этот Герхард, он ведь вовсю гребет под себя с тех самых пор, как в 1949 году уехал из Австрии, – а если вздумает вымогать баснословные деньги? Как можно доверять тому, кто поет в церковном хоре и любит выпивать, а уж на этот счет их информаторы точны? Рудель успокаивает их: Герхард не потребует ни пфеннига, покровительствовать военному преступнику ранга Менгеле – высокая честь, признание, бесценное для такого фанатичного нациста, как он. Он и сына назвал Адольфом. И мечтает прицепить труп Симона Визенталя к бамперу своей машины и протащить его по улицам, как поступают в день свадьбы с консервными банками. А на Рождество на вершину елки семейство Герхард водрузило свастику.

Пока его водитель протискивается на своем авто в северном направлении, Менгеле пристально рассматривает его мохнатые лапы, лежащие на руле, и ноги, слишком длинные для салона «форда». Герхард напоминает ему подростка, который взгромоздился в песочницу для малышей и радуется, что сумел удивить сверстников, усомнившихся в его геройстве. Герхард насвистывает – под конец войны ему только исполнилось двадцать, а сейчас он распространяет невнятные пропагандистские журналы и антисемитскую бульварную газетенку, так что сегодня для него великий день. Эта миссия достойна солдата элитных частей, а ведь он мог бы в них служить, если бы против нацистов не объединились силы зла: привезти знаменитого доктора Менгеле в тайное убежище, которое он же для него и нашел, он сам, малыш Герхард, бывший рядовой, – это уединенная ферма в окрестностях Нова-Эуропа, в трехстах километрах от Сан-Паулу. Владеют ею пара венгров, Геза и Гитта Штаммеры. После войны они бежали с родины из-за советского вторжения, а Герхард несколько лет назад познакомился с ними на собрании экспатов из Центральной Европы. Они люди простые и политически благонадежные, лишних вопросов задавать не станут.

Все засушливей пейзаж, все беспокойней Менгеле. В который раз он требует от Герхарда рассказать ему подробности плана, который тот состряпал с благословения Руделя и Гюнцбурга. У австрийца уже вошло в привычку успокаивать беглеца; как только тот появился в Бразилии, он дал ему работу в своем ателье, утешал и ободрял как сын родной. Для Герхарда посвятить себя заботам о Менгеле означает спасти Берлин от пожарищ, это и долг и награда одновременно, и так уже целый год: дела, семья, двое детей отошли на второй план.

Штаммерам Герхард представляет Менгеле как швейцарского специалиста по скотоводству, который в свои пятьдесят не хочет больше жить в одиночестве. У эксцентричного Петера Хохбихлера были временные трудности, объяснил Герхард, проблемы со здоровьем, но они заканчиваются, вот он и ищет компанию, работу, а кроме того, только что получил в наследство кругленькую сумму и предпочел бы вложить ее в покупку земель. Почему бы Хохбихлеру не поуправлять их фермой: ведь Геза – землемер и в частых и долгих разъездах. Штаммеры небогаты, знают цену деньгам и принимают предложение Герхарда. Платить Хохбихлеру они не станут, но он сможет здесь жить, столоваться, стирать одежду.

Одолев километры узких асфальтированных дорог, машина выезжает на извилистую тропинку и едет через саванну прямо до старенькой фермы. Вот и добрались: собаки с лаем напрыгивают на открывающиеся дверцы машины, и на пороге деревянной хижины появляется пара, обоим лет по сорок, а рядом двое их мальчуганов – семья Штаммер с нетерпением ждет знакомства с этим загадочным и радушным Петером Хохбихлером.

43

Некто Менгеле, живший под защитой целой гвардии телохранителей, состоявшей из местных индейцев, найден в каком-то городке в Мату-Гросу[24], но ему удается избежать ловушки, расставленной бразильской полицией, в марте 1961 года. Еще через несколько месяцев он арестован в одной из коммун в Минас-Жерайсе[25]. Досадное недоразумение – схваченный тип оказался просто ваффен-эсэсовцем на дачном отдыхе. Менгеле снова обнаруживается в феврале 1962-го в приграничном с Парагваем городе. Его отель осажден элитными частями бразильской жандармерии, но и тут ему рано утром удается ускользнуть из номера. Аргентинская пресса публикует откровения: он-де укокошил шпионку «Моссад» в Барилоче; вооруженный и чрезвычайно опасный, он даже содержит собственную армию, которая сопровождает его во всех переездах; с тех пор как за его голову назначена награда и его преступления раскрыты, Менгеле становится героем фантастических баек, скорее мифической фигурой: «Врач-сатанист, отродье дьявола; его, несмотря на человеческое обличье, невозможно считать человеком», – пишет драматург Рольф Хоххут в 1963 году в пьесе «Наместник».