Исчезновение в космосе - [3]

То ли дело посадка. Посадка на автопилоте разрешалась только на необитаемые планеты и астероиды, хотя только самоубийца мог доверить компьютеру посадить корабль на незнакомую поверхность. Переходить шоссе с закрытыми глазами было безопаснее. Космос все еще был полон неожиданностей и загадок.

Пока все шло хорошо. Еще чуть-чуть, и корабль отдалится от планеты настолько, что можно будет все-таки расслабиться и пойти попить кофе. Капитан пропустил личное знакомство с пассажирами и был не слишком этим доволен. Но при взлете оказалось, что он уже неделю как просрочил страховку. Пришлось срочно переоформлять бумаги…

Голан еще раз глянул на панель управления и вывел изображение с камеры заднего вида. Планета стремительно отдалялась, хотя все еще занимала половину экрана – эдакое большое белое облако. Планета, на которой никогда не всходит и не заходит солнце. То есть, конечно, и всходит, и заходит, но из-за плотных облаков этого никому не видно. Голан вдруг подумал, что целая куча народу так никогда и не видела солнца и звезд своими глазами, и от этого ему сделалось как-то не по себе.

Чтобы встряхнуться, капитан решил просмотреть личные дела пассажиров.

Стивен Киннер, 69 лет, профессор такого-то университета, летит на аллергоконгресс. Чувствителен к подорожникам планеты Кракс (отек Квинке) и супрастину (мгновенная смерть).

Голану подумалось, что поскольку планету Кракс они посещать не собираются, то и проблем, скорее всего, не возникнет.

Кэтрин Киннер, 44 года, доцент того же университета, летит на аллергоконгресс. Чувствительна к землянике, грибам шитаке (вызывает зуд и жжение). Не переносит стиральный порошок фирмы "Асе" (вызывает шелушение кожи).

Да уж, тете Асе лучше не приезжать. Голан вспомнил надоедливую рекламу порошка и про себя рассмеялся.

Кен Киннер, 46 лет, муж Кэтрин, летит на все тот же аллергоконгресс. Не переносит жженый сахар, пыльцу гречихи и яйца синезадой псевдокуропатки.

Голану подумалось, что он с Кеном по части яиц вполне солидарен. Он тоже не переносил яйца синезадой псевдокуропатки, во многом благодаря неадекватным ценам на этот деликатес.

Лея Киннер, 20 лет, студентка, аллергопрофиль неполный. Не переносит шоколад – опухает от него.

Капитан опять фыркнул про себя. Он тоже опухает от шоколада, особенно если съедать по плитке перед сном и запивать жирным сливочным коктейлем.

Вроде бы, все люди как люди, проблем быть не должно.

Итак, кто же не летит на конгресс?

Глория Свенсон, 30 лет, аллергия на арахис, пыльцу анемонов....Тут Голан перемотал страницу, ибо прочтение перечня того, на что у Глории могла быть реакция, могло затянуться до конца рейса. ..Учится…работает… летит на похороны бабушки.

Капитан даже присвистнул. Он не знал никого, кто летал бы на другую планету проститься с усопшим родственником. Главным образом потому, что практически на всех планетах предпочитали хоронить умерших быстро, не дожидаясь, пока их родня сумеет собраться. Чаще всего это оказывалось невозможным или же сильно накладным. Поэтому родственники усопших предпочитали совместно горевать в какой-то заранее определенный день раз в несколько лет. Иногда получалось, что родственника оплакивали заранее, причем чаще всего с его согласия – ведь куда приятнее поучаствовать в застолье, пока ты еще жив.

Ден Гастингс, 33 года, переселенец.

Час от часу не легче. Он наверное забил хламом весь трюм, причем может статься, там найдутся и запрещенные вещи. На переселенцев обычно смотрят сквозь пальцы, особенно если они летят на малозаселенные планеты. Но не хотелось бы огрести проблем. Правда, рейс беспересадочный, так что если и будут проблемы, то уже после того, как они приземлятся на Вегу-4.

Тут Голан решил, что можно ставить автопилот. Завтра корабль покинет пределы звездной системы, и тогда уже придется бесконечно колдовать над курсом. А сейчас можно расслабиться.

Капитан вышел из рубки и прямиком направился в столовую. Когда он вошел, Артур как раз рассказывал свой самый новый бородатый анекдот. На столе стояла почти опустошенная литровая бутылка коньяка и лимон, посыпанный сахаром. Тут же на столе стояли кружки с кофе и стаканы с коньяком. Голан поморщился. Он не любил коньяк и терпеть не мог лимон, справедливо полагая, что на 120-ти мало-мальски заселенных планетах растут куда более приятные фрукты. Приятными они были, конечно, только при условии отсутствия аллергии.

Капитана встретили практически как родного. Голан с усмешкой вспомнил, что ни в чьих досье не значилось аллергии на этиловый спирт в любых его проявлениях. В его руках тут же оказалась кружка коньяка, и ему волей-неволей пришлось отхлебнуть из ее.

Он уже привык к подобным застольям. Собственно, все рейсы так и проходили. Пассажиры загружались на борт, знакомились, пьянствовали и…хм…Дальше ситуация могла развиваться по-разному. Драки, уединения в туалете для разных целей, неуместные откровения, иногда часами покер. Собственно, капитан и его помощник обязаны были развлекать, учить и лечить своих пассажиров. Голан уже давно привык не пить, не драться и не играть на деньги с незнакомыми людьми, еще со времен юности. Но в рейсах периодически приходилось делать и первое, и третье. Что же касается второго, то Голан, а после одного инцидента и Артур, всегда носили с собой электрошокер.