Исчадие ветров - [2]
Вот едва ли не все, что я знал о первоначальном плане кампании против Итаквы, затеянной Хэнком Силберхаттом. Я был полностью занят в Денизли, и потому все руководство проектом «Шагающий с Ветрами» оказалось в руках Хэнка. Я лишь просил его постоянно держать меня в курсе событий.
Тут я должен сообщить кое-что о Хуаните Альварес. Перед тем как приступить к проекту «Шагающий с Ветрами», Силберхатт в отпуске посетил Мексику. С Хуанитой — молодой, одинокой, прекрасно образованной, чрезвычайно независимой, говорящей без малейшего акцента на четырех языках и, помимо всего прочего, способной к телепатии! — он познакомился в Монтеррее, где она работала переводчицей в международной компании. Но у Хуаниты была одна необычная особенность: ее телепатический талант тоже был уникальным, но совсем по-другому, нежели у Силберхатта. Она могла связываться только и исключительно с ним. В Мискатонике ее подвергли всеобъемлющим испытаниям и так и остались в растерянности перед этой загадкой, сбившей с толку всех специалистов. Ее мыслепередачи мог принимать только Хэнк Силберхатт, она же, в свою очередь, только его мыслепередачи. Можно было подумать, что при их первой случайной встрече в Монтеррее Хэнк заронил в ее сознание искру, нечто такое, что обнаружило и оформило уникальную эмпатическую связь с его собственным уникальным талантом. Они встретились — и поняли. Вот и все. Хэнк же, конечно, понял и то, что для Фонда это будет чрезвычайно ценным приобретением, поскольку очень мало кто из нашего телепатического братства был по-настоящему способен поддерживать устойчивую связь с кем-либо еще, да и то по большей части они улавливали только неясные и трудно поддающиеся истолкованию ментальные образы. Да и не ставилась перед ними задача телепатического общения с людьми — они использовали свои таланты для того, чтобы обнаруживать происки затаившихся где-то в иных мирах БКК и их миньонов, — а вот в случае Хэнка Силберхатта и Хуаниты Альварес обнаружилась самая настоящая ментальная связь.
Так что мискатоникские теоретики и практики телепатии не на шутку расстроились, когда Хэнк взялся за новую тему, и еще больше, когда он через несколько месяцев покинул Аркхем и отправился со своей группой в Эдмонтон, чтобы создать там базу проекта. В его отсутствие им волей-неволей пришлось забросить свои попытки разобраться в том, почему же Хэнк и Хуанита такие необычные. Хэнк, со своей стороны, напомнил им, что он вовсе не будет в полной недосягаемости — если очень понадобится, они смогут связаться с ним через Хуаниту. Конечно, профессора предпочли держать этот телепатический тандем в лаборатории и исследовать в контролируемой обстановке.
Но им пришлось ограничиться девушкой, а ее alter ego (именно так они воспринимали друг дружку, хотя их не связывали между собой никакие другие отношения, даже романтические) отправился в Канаду, на величайшее приключение всей своей жизни. В следующие несколько дней специалисты Фонда по телепатии не могли, как ни старались, добиться от девушки никакой информации. Во всем остальном, что не касалось ее способности связываться с техасцем по собственному желанию или постороннему требованию, она была, в телепатическом отношении, глухой, немой и слепой.
Вот так обстояли дела на 22 января, когда мне сообщили из Мискатоника, что самолет Хэнка пропал где-то над горами Маккензи. Несчастный случай? А затем от Хуаниты Альварес пришло пространное письмо, подтвердившее и дополнившее ранее полученное известие. Ниже приводится выдержка из письма осиротевшего alter ego Хэнка Силберхатта, непосредственно повествующая о случившемся:
«Его вызов, словно звонок будильника, вырвал меня из кошмарного сновидения, которое я так и не смогла толком вспомнить, но реальность оказалась хуже любого кошмара. Было около 9.15 утра, а я очень поздно заснула. Впрочем, почувствовав его в своем сознании, я тут же полностью пробудилась.
«Хэнк, — отозвалась я, обратившись к нему не только мысленно, но и в голос, — что случилось?»
«Хуанита! — ответил он. — Лови все, ничего не упускай!» А потом он просто открыл для меня свое сознание, чтобы я видела все, все, что происходило…
…Самолет шел низко, пробираясь под нижней кромкой вспученной черной тучи; видимо, пилот старался удержать самолет между непроглядной бурной тьмой и белыми горными пиками, стремглав проносившимися по обе стороны. Самолет же, дергаясь, раскачиваясь в бешеных порывах ветра, брыкался и сопротивлялся пилоту, словно дикий зверь. Посреди всего этого Хэнк начал рассказывать мне свою историю:
«Хуанита, мы наши его — Итакву, Шагающего с Ветрами — сегодня, во время первого же вылета. Это получилось не случайно; да, мы искали его, но и он, совершенно определенно, искал нас. Или, по крайней мере, меня, и без труда меня выследил. Мы почувствовали это — невероятную, фантастическую тягу, когда вышли на координаты примерно 63° широты и 127° долготы.
…Каким же глупцом я был, когда решил гоняться за Снежной Тварью в небе, в ее стихии! Все древние домыслы о том, что Итаква заперт за полярным кругом, можно смело выбрасывать. Да, он на Крайнем Севере, но у нас есть неопровержимые свидетельства того, что он может выбираться на юг аж до Северной Манитобы и…».
Мифы Ктулху. Целая вселенная, созданная величайшим писателем-визионером первой половины XX века – Говардом Филлипсом Лавкрафтом. Вселенная, где путь между миром человеческим и миром Великих Древних – непознаваемых вечных существ, проникнутых безграничной злобой (или полнейшим безразличием?) к смертным – открыт практически постоянно. Вселенная, где идет беспрестанная борьба между Светом и Тьмой. Ибо несть числа Темным Богам, и велика сила Ктулху. Прислушайтесь, и вы услышите его голос. Этот голос звучал в ушах многих талантливых писателей – Роберта Ирвина Говарда и Кларка Эштона Смита, Огюста Дерлета и Лина Картера, Генри Каттнера и Алана Дина Фостера, Колина Уилсона и Рэмси Кэмпбелла, Роберта Блоха и Томаса Лиготти, Стивена Кинга и Нила Геймана, – однако мало кто из них смог передать услышанное столь полно, как признанный мастер литературы ужасов, лауреат Всемирной премии фэнтези и Премии Брэма Стокера за заслуги перед жанром Брайан Ламли.
Вселенная Говарда Лавкрафта — величайшего писателя-визионера первой половины XX века.Вселенная, где путь между миром человеческим и миром древних и страшных Богов-демонов открыт практически постоянно. Здесь идет непрестанная борьба между Светом и Тьмой, между магией Добра — и магией Зла. Ибо несть числа Темным Богам — и велика сила Ктулху.У Говарда Лавкрафта было множество последователей, однако в полной мере приблизиться к стилю и величию его таинственной прозы сумел только известный английский писатель Брайан Ламли — признанный мастер литературы ужасов и черной мистики, хорошо известный и отечественным читателям.Итак.
Ламли давно считался мастером «мифов Ктулху», поджанра, сформировавшегося под влиянием работ Лавкрафта, но только в 1986 году, оставив карьеру военного, писатель выпустил новаторский роман ужасов «Некроскоп» о Гарри Кифе, человеке, умеющем говорить с мертвыми, и в одночасье стал знаменитым. Двадцать лет спустя «Subterranean Press» осуществило переиздание этой книги в роскошном оформлении со множеством иллюстраций Боба Эгглтона.«Невозможно отрицать влияние Лавкрафта на мою „Порчу“, — признается автор, — потому что лавкрафтовские Морские Существа, так замечательно изображенные в его повести „Морок над Инсмутом“ („Shadow Over Innsmouth“) и мелькающие в других произведениях, всегда очаровывали меня.
Он единственный, кто способен разговаривать с мертвыми. И мертвые, ушедшие в вечную тишину, охотно отвечают ему, ибо считают своим другом. Его зовут Гарри Киф, и он некроскоп. Однако с востока является сила, способная уничтожить весь мир. С помощью бессмертного вампира, покоющегося в холмах Румынии, Борис Дрогашани обретает жуткий дар некроманта, человека, который под пытками вытягивает из мертвых правду...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первый том «Титуса Кроу» включает в себя три романа, посвященных приключениям легендарного ученого Кроу и его друга Анри де Мариньи. «Титус Кроу» — это сказка, наводящая ужас на читателя, создатель которой вдохновлялся произведениями Говарда Лавкрафта. Герои сражаются против Старших Богов, древнейшего зла, существовавшего задолго до появления человечества. Самый же главный из них — Ктулху — стремится захватить Землю… и разрушить ее! В данном томе представлены романы: «Роющие землю», «Путешествие Титуса Кроу» и «Путешествие в мир снов». Впервые на русском языке!
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Г.Ф. Лавкрафт не опубликовал при жизни ни одной книги, но стал маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас."Мифы Ктулху" — наиболее представительный из "официальных" сборников так называемой постлавкрафтианы; здесь такие мастера, как Стивен Кинг, Генри Каттнер, Роберт Блох, Фриц Лейбер и другие, отдают дань памяти отцу-основателю жанра, пробуют на прочность заявленные им приемы, исследуют, каждый на свой манер, географию его легендарного воображения.
Приготовьтесь окунуться в завораживающий мир мастера современного ужаса – Говарда Лавкрафта! Ктулху, Шоггот, Йог-Сотот и прочие возвращаются во всей своей ужасающей красе. Монстры, созданные воображением великого Лавкрафта более полувека назад, оживают в историях современных писателей – Нила Геймана, Кейтлин Кирнан, Говарда Уолдропа и других. Все рассказы сопровождаются оригинальными иллюстрациями художника Джона Коулхарта.Легионы поклонников Лавкрафта продолжают посещать причудливые пейзажи его мира и встречать неумолимых монстров.
Г. Ф. Лавкрафт не опубликовал при жизни ни одной книги, но стал маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас.Данный сборник, своего рода апокриф к уже опубликованному трехтомному канону («Сны в ведьмином доме», «Хребты безумия», «Зов Ктулху»), включает рассказы, написанные Лавкрафтом в соавторстве.
Г. Ф. Лавкрафт не опубликовал при жизни ни одной книги, но стал маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас. Данный сборник включает рассказы и повести, дописанные по оставшимся после Лавкрафта черновикам его другом, учеником и первым издателем Августом Дерлетом.