Исцеление психических болезней - [35]
Одно из проявлений уныния, особенно у отшельника, состоит в стремлении покинуть келью, переходить с места на место, общаться с людьми. Поэтому прежде всего необходимо осознать, что изобретаемые человеком оправдания этого стремления являются лишь пустыми предлогами, навеянными самой страстью. Это поможет ему не поддаться таким порывам. Отцы Церкви единодушно советуют, когда уныние проявляется в такой форме, бороться, чтобы не подчиниться ему, стараясь ни в коем случае не покидать свое местонахождение под каким бы то ни было предлогом. «Во время искушений нельзя покидать келью, – пишет Евагрий, – придумывая благовидные предлоги, но следует оставаться внутри [нее], терпеливо и мужественно перенося всех нападающих, особенно беса уныния»[485]. «Если дух уныния нападет на тебя, не покидай жилища своего и не уклоняйся [от искушения]»[486] – советует в другом месте Евагрий. Преподобный Иоанн Кассиан также подчеркивает, что человек должен бороться с духом уныния таким образом, чтобы не быть «выгнанному из затвора монастыря, хотя бы под благовидным предлогом, не быть беглецом»[487].
Когда уныние проявляется в виде сонливости, необходимо сопротивляться ему, стараясь не поддаваться оцепенению или сну[488]. Преподобный Иоанн Кассиан отмечает, что «опытом доказано, что нападение уныния надобно не бегством отклонять, но противоборством побеждать»[489].
В любом случае уступить унынию будет неправильным решением, которое приведет лишь к усилению болезни. «Итак, несчастная душа, опутанная такими хитростями врагов, расслабленная духом уныния… впадает в сон, или, выгнанная из затвора кельи своей, начинает искать в этой брани утешение в посещении брата, а этим средством, от которого в настоящее время как будто получает облегчение, немного после еще больше будет расслаблена», – пишет преподобный Иоанн Кассиан[490]. Он же замечает о терпящих брань от беса уныния, что если они «дадут себе свободу чаще выходить… то этим, как думают, врачевством произведут в себе более острую болезнь, подобно тому, как некоторые думают, что глотком холоднейшей воды они могут погасить силу внутренней лихорадки, тогда как известно, что от этого жар более воспламеняется, нежели укрощается, именно за минутным облегчением следует гораздо большая скорбь»[491].
Как причина уныния находится в самом человеке, а не в его уединении, так и основу лечения этой болезни следует искать в отношении человека к самому себе, а не в его отношениях с другими, причем мысль о возможной помощи от окружающих является, как правило, обманчивой. Преподобный Исаак Сирин пишет по этому поводу: «Здравие и уврачевание (страждущего им) источается безмолвием[492]. Вот утешение для него! В общении же с другими никогда не приемлет он света утешения, и уныние сие беседами человеческими не врачуется, но усыпляется на время, а после сего восстает на человека с большей силой.<…>Блажен, кто претерпит это, не выходя за дверь [кельи]»[493].
Отцы Церкви признают, что в некоторых случаях «необходимо нужен человек просвещенный, имеющий опытность в этом, который бы просвещал его и укреплял»[494]. Но это может быть лишь в исключительных случаях[495].
Однако сопротивление страсти никогда не приносит скорых плодов. Победа над унынием почти всегда предполагает длительную и упорную борьбу[496]. Поэтому лечение этой болезни требует терпения и настойчивости. Более того, терпение относится к главным средствам от уныния[497]. «Уныние обуздывается терпением (υπομονή)»[498], – пишет Евагрий. Наконец, преподобный Максим указывает, что этот образ лечения был нам дан Самим Спасителем: «Уныние же, охватывая все силы души, приводит в движение сразу почти все страсти. Поэтому оно из всех других страстей самое тягостное. И Господь, даровавший лекарство против него, прекрасно говорит: Терпением вашим спасайте души ваши (Лк 21, 19)»[499].
Другим действенным средством от уныния является надежда, присоединенная к терпению[500]. Преподобный Иоанн Лествичник учит, что человек «с благой надеждой закалает уныние, мечом первой умерщвляя второе»[501]. Евагрий также советует: «Когда мы попадем в руки беса уныния… посеем в себе благие надежды и вместе со святым Давидом воспоем: Вскую прискорбна еси, душе моя? И вскую смущаеши мя? Уповай на Бога, яко исповемся Ему, спасение лица моего, и Бог мой (Пс 41, б)»[502].
Предметом же надежды должно быть не только более или менее близкое освобождение от этой страсти и обретение покоя[503], но и будущие блага. Твердая надежда «сподобиться вечных благ»[504], отмечает преподобный Иоанн Лествичник, «умерщвляет»[505] эту страсть. Третьим главным средством от уныния является покаяние, плач и сокрушение. Если человек «помнит о своих грехах, то Бог помогает ему во всем, и он не будет подвержен унынию», учит один из подвижников[506]. «Свяжем теперь и сего мучителя памятью о наших согрешениях»[507], – советует преподобный Иоанн Лествичник, который также говорит: «Плачущий о себе не знает уныния»
