Исцеление любовью - [23]

     И не любит, печально призналась себе Силия. Она даже не нравится ему.

     В том, что он хочет ее, сомнений не оставалось, однако его холодность плавилась в горниле страсти, не согреваясь теплом подлинного чувства. И хотя супруг наконец дал волю страсти, Силия подозревала, что он считает свою тягу к ней слабостью и презирает себя за то, что сделал их связь чреватой еще более серьезными последствиями, чем раньше.

     Каждый раз, лежа в его объятиях, она надеялась, что все переменится и что однажды Флойд посмотрит на нее с нежностью, и каждый раз убеждалась в его враждебности, хотя и тщательно скрываемой.

     Никто из них не упоминал о ее амнезии, однако стремление Силии понять причину их странных отношений не только не ослабевало, но с каждым днем становилось все более мучительным.

     В последнюю ночь их медового месяца она беспокойно ворочалась на двуспальной кровати. Зная, что муж тоже не спит, Силия тихонько окликнула его:

— Флойд… Ты так ничего мне и не расскажешь?

— О чем?

— О нас. Если бы я знала, чего ты хотел…

— Я думал, что уже достаточно ясно сказал об этом, — саркастически ответил он.

     Женщина вздохнула:

— Я чувствую, что ты сердишься на меня, а себя осуждаешь за то, что испытываешь ко мне тягу…

     Едва уловимая заминка подсказала Силии, что она попала в точку, но затем супруг насмешливо ответил:

— Разве феминистки не считают, что большинство мужчин раздражает вид женщины?

— Не помню, чтобы я была феминисткой, — возразила она.

     Он промолчал, и Силия привстала, опершись на локоть, посмотрела на тонувшее в полумраке смуглое лицо мужа и безнадежно сказала:

— Я все еще не понимаю тебя…

     Зеленые глаза блеснули под черными ресницами, но Флойд остался каменным.

— Многие ли могут похвастаться тем, что понимают своих партнеров?

     Она заскрежетала зубами.

— Я пытаюсь понять только одно: смысл нашей связи. Разве без этого можно верить в ее прочность?

— Любой брак, даже заключенный с наилучшими намерениями, это всегда испытание на прочность.

— Но я даже не знаю, каковы были наши намерения…

— Твоим намерением было выйти замуж за богатого.

     Хотя она знала, что Флойд не прав, его слова все еще обладали способностью обижать и ранить. Силия вздохнула, стремясь успокоиться.

— А твоим?

     С мрачной насмешкой, заставившей ее вздрогнуть, Флойд ответил:

— Я не слишком совестлив, поэтому могу признаться, что всегда хотел приковать тебя к себе узами страсти и сделать так, чтобы ты не смогла уйти.

— Узы любви были бы прочнее… — Почувствовав, как напряглось era жилистое тело, она поняла, что снова попала в цель, и более уверенно продолжила: — Страсть рано или поздно проходит.

— Но, по крайней мере, она существует! — гневно возразил Флойд.

— А любовь нет?

— У меня нет причин верить в это.

— Если ты был нелюбимым ребенком, это еще не значит, что… — Она осеклась и начала снова: — Если бы ты знал, на что способна любовь…

— Но я этого не знаю. Единственное, что я знаю о любви, это как жить без нее.

     В его словах слышались боль и отчаяние. Силия прикоснулась к его щеке и тихо сказала:

— Флойд, я никогда не говорила тебе о своем чувстве…

— Не пытайся морочить мне голову и уверять, что ты испытываешь ко мне что-нибудь кроме страсти и благодарности за то, что я могу обеспечить тебя.

     Внезапно он опрокинул жену на спину и лег сверху.

— Я ничуть не нуждаюсь в твоем притворстве. Даже если бы ты ненавидела меня, это не помешало бы тебе наслаждаться моим богатством и принадлежностью к высшему обществу.

     Сердце женщины сжала мучительная боль.

— А чем будешь наслаждаться ты? — мрачно спросила она, хотя ответ был известен заранее. Ее чувственностью и сексуальным рабством без намека на любовь или хотя бы привязанность-вот чем он будет наслаждаться.

     Флойд цинично рассмеялся и раздвинул ей бедра.

— Какой смысл спрашивать?

     Позже, прислушиваясь к его ровному дыханию, Силия прокручивала в уме их разговор: «…Я всегда хотел приковать тебя к себе узами страсти и сделать так, чтобы ты не смогла уйти». Но прежде чем он успел начать делать это, она сбежала… А затем Силия услышала свой голос, утверждавший, что узы любви были бы прочнее.

     Но даже любя его, она все же предпочла уйти.

     Почему? О Господи, почему?

* * *

     Настало время возвращаться домой. Флойд, как всегда, был холоден и уверен в себе, а Силия ощущала тревогу, окутывавшую душу черным облаком. Как они будут жить дальше, что ей делать целыми днями в пентхаусе, где все идет само собой?

     В самолете Флойд долго не сводил глаз с ее профиля, а потом наклонился и тихо спросил:

— Тебя что-то тревожит?

— Да нет, не слишком.

— Может быть, расскажешь? — Выражение глаз супруга подсказывало, что он все понимает.

     Она заговорила о самом простом:

— Подумала о том, чем стану заниматься, когда ты будешь на работе… Подруг в Монреале у меня нет, а для забот о доме у тебя есть Патрик.

     Он поднял на жену сочувствующий взгляд.

— Тебе не хочется быть неработающей женщиной?

— Нет.

— Но ведь ты никогда не мечтала о карьере, — напомнил он. — Впрочем, как бы там ни было…

— …я бесполезна, пока ко мне не вернется память, — горестно закончила она.