Иосиф Сталин – беспощадный созидатель - [32]

Сталин был членом Реввоенсовета Южного фронта в период разгрома Деникина осенью и зимой 1919 года. Впоследствии именно ему приписывали авторство плана наступления через Донбасс с целью рассечь Вооруженные силы Юга России и получить поддержку местного пролетариата. Троцкого же выставляли главным противником этого плана и сторонником наступления через Донскую область, где Красной Армии пришлось бы иметь дело с настроенным к ней враждебно казачьим населением. На самом же деле в этом вопросе разногласий между Сталиным и Троцким не было, ибо и Иосиф Виссарионович, и Лев Давыдович были сторонниками нанесения главного удара через Донбасс. Военный историк Н.Е. Какурин еще в 1925 году писал: «Главное командование намеревалось взять организацию контрудара в свои руки, подготовив его из глубины вне непосредственного воздействия противника. Первое зарождение этой идеи мы можем усмотреть из телеграммы главкома командъюжу (предшественнику Егорова В.Н. Егорьеву. – Б. С.) от 24 сентября за № 4514/оп, в которой первый указывает об имеющем произойти в районе Навля – Дмитриевск сосредоточении войск, которые останутся в подчинении главкома.

В последующие дни эта идея получила окончательное оформление. Удар мыслилось нанести по наиболее выдвинувшимся к северу частям Добровольческой армии двумя группами: одною – из района северо-западнее г. Орла – резервом главкома в составе Латышской дивизии, бригады Павлова и кавалерийской бригады червонных казаков Примакова общею численностью в 10 тыс. штыков, 1500 сабель и 80 орудий; другой – в составе конного корпуса Буденного вместе с кавалерийскими частями 8-й армии из района восточнее Воронежа. Таким образом, здесь налицо была идея срезания клина противника ударами по его основанию». Так и действовали в октябре – ноябре. Впоследствии, уже в 30-е годы, Николай Евгеньевич Какурин за свою объективность поплатился смертью в тюрьме.

Следовательно, на самом деле план разгрома Деникина родился у главнокомандующего Красной Армии С.С. Каменева и председателя Реввоенсовета Республики Л.Д. Троцкого (последний был одним из инициаторов формирования червонного казачества в качестве ударной кавалерийской силы, наряду с Конармией). Кстати, несмотря на то, что именно Троцкий был автором лозунга «Пролетарий на коня!» и инициатором создания крупных кавалерийских соединений, позднее сталинская историография обвинила председателя Реввоенсовета в том, что он был якобы противником создания красной кавалерии, утверждая, что конница – это аристократический род войск и рабочим и крестьянам не нужна.

С командующим Южным фронтом – бывшим полковником царской армии А.И. Егоровым и руководителями 1-й Конной армии – ее командующим С.М. Буденным и членом Реввоенсовета К.Е. Ворошиловым Сталин тесно сблизился еще в период обороны Царицына. Впоследствии именно командиры-конармейцы заняли ведущее положение в Красной Армии. Именно в их пользу сделал выбор Сталин в 1937 году, когда расправился с конкурировавшей с ними группировкой Тухачевского. А вот Егорову повезло меньше. Хотя в статье «Героическая эпопея», появившейся в «Правде» 2 января 1937 года, он подобострастно утверждал: «В 17-ю годовщину борьбы за Царицын я не могу хотя бы вкратце не вспомнить одного из классических уроков военного искусства, который был дан нам с командной высоты царицынских полей великим стратегом классовых битв товарищем Сталиным… Боевые операции, проведенные товарищем Сталиным, неизгладимым уроком стоят в нашем сознании как образцы классического военного искусства эпохи гражданской войны… Ему, товарищу Сталину, мы обязаны тем, что на царицынских полях кадры Красной Армии, и в первую очередь, славные кадры 10-й и Первой Конной армии получили наглядные, классические образцы методов ведения войны». Тем не менее в разговоре с друзьями – высокопоставленными сотрудниками Наркомата обороны Е.А. Щаденко и А.В. Хрулевым Александр Ильич посетовал, что его роль в гражданской войне принижают, а роль Сталина и Ворошилова – незаслуженно возвеличивают. Друзья тотчас донесли о крамольных речах Ворошилову, а тот сообщил о них Сталину. Вскоре Егоров, считавшийся до этого другом Сталина и Ворошилова, был арестован, а затем расстрелян. Дружба со Сталиным отнюдь не была гарантией от того, что в один отнюдь не прекрасный для бывшего друга день за ним не придут люди в форме с синими петлицами. Скорее даже наоборот. Дружба со Сталиным повышала вероятность оказаться среди жертв репрессий. Вот Буденный, например, в отличие от Егорова и Ворошилова, другом Сталина не числился, хотя порой и веселил сталинских гостей игрой на гармони. И благополучно миновал все волны репрессий, оказавшись среди тех, кто отправлял на смерть, а не среди тех, которых отправляли. О печальной судьбе Егорова мы уже знаем. А Ворошилов в последние годы жизни Сталина удостоился от Кобы клейма английского шпиона, и, похоже, вопрос о его отправке туда, где сгинул Егоров, был только вопросом времени. Но вот времени Иосифу Виссарионовичу как раз и не хватило. Он умер внезапно, в самом начале новой кампании репрессий.