Иосиф - [19]
– Так… Много чего, – говорю. – Я и лампочку первый в Нехаевском провел. И сейф Нехаевский вскрывал!
– Как?!
– Отмычками.
– Не понял…
– Ну, – и не знаешь, как говорить, – заставили меня вскрыть сейф ваши работники энкэвэде…
– Понятно, – говорит и внимательно слушает дальше, чего я ему дальше… балаболю. Ха-ха!
– Потом мельницу там запускал, жернова могу набить. Вон, у Вас каблуки сбитые на сапогах, – показываю под стол. – Могу натачать и каблуки.
А у него и правда сильно сбитые каблуки были! Пока он стоял у окна, я заметил.
– Чего?! – начальник тюрьмы аж вскинулся. – Натачать?! – и тоже глядит под стол на свои сапоги. – Ты смотри, востроглазый какой! Всё он могёть, а? Сейфы он вскрывает! Смотри, какой?! Натачать-то я и сам смогу, а сшить новые?
– Да, а чего бы и не сшить? Был бы материал, – говорю.
Начальник перестал улыбаться и так пронзительно вгляделся в меня:
– За свои слова отвечаешь? – спрашивает и смотрит в мое «Дело». – Иосиф… Еврей?
– Нет-нет! – руками отмахиваюсь. – У нас на Водиных сроду евреев не было! Не еврей. А для сапог нужен материал. Я обучался сапожному делу, – говорю.
Он смотрел, смотрел так на меня, а потом протягивает по столу листик бумаги и чернильницу с ручкой и серьёзно:
– Пиши, какой материал нужен для сапог, не еврей!
– Так я писать не могу, – отвечаю.
– Ну ты даёшь! – начальник тюрьмы захохотал и загреб к себе листик с чернильницей – всё могёть, а писать не могёть! Ну? Я пишу, диктуй!
– А какие сапоги вы хотите? – спрашиваю. – Яловые, кирзовые, хромовые, с напуском, с рыпом?
Опять начальник тюрьмы хохочет и пишет под мою диктовку.
Сошлись мы с ним. Он был из немцев. Из Поволжских. И вся семья его из немцев, при нем жила. Жена и две дочери. Не знаю, как сейчас, но в те времена это была тюрьма вольного поселения. Охрана, конечно, существовала. Но все заключенные работали на поливной плантации. Огромная такая была плантация на речке Иловля. Там выращивали и помидоры, и огурцы, капусту, свеклу, морковь – всё! И этот начальник тюрьмы походил больше на председателя колхоза. Его за глаза все называли Кайзером. Кайзер и Кайзер.
– Наш Кайзер, – говорили, – сильно похож на немецкого Кайзера. Там жа, в Дворянском, много немцев жило. Поволжских. И многие из них работали на плантации.
Немецкого Кайзера я не видал, а нашему Кайзеру я начал шить сапоги. Он мне доставил наилучший материал, с колодками. И я ему такие хромачи пошил! С рыпом! Что самому понравились! А уж как Кайзеру! – О-о! Как он ходил?! Как петух со шпорами! Рыпел так важно! Ты, Паша, обрати внимание, как петух шпоры свои несет, подлец! Он жа красуется! Так и наш Кайзер красовалси! У него прям походка поменялась. И тут, через день-два, как я ему пошил, вызывает к себе и просит пошить сапоги ещё его жене и двум дочерям! Во, как дело вышло! Стал я у Кайзеров во флигельке жить да сапоги им всем шить…
– Ну, пап! У тебя не тюрьма выходит, а сказки Александра Сергеевича!
– Не знаю, Паша, какая у твоего Александра Сергеича белка! Грызёть она там сабе орешки или не грызёть, а я табе правду говорю! Колодок Кайзер мне привез, материалу! Такого больше материала я и не видал! Нет, видал! Я вам не рассказывал, как первый раз я пошил сапоги? Дитём пошил?
– Нет, не рассказывал, – отвечает сестра.
– Пап, а про змея? – это уже я настаиваю.
– Да подожди ты со своим змеем! Помню я! Я вот что вспомнил. Водины! – отец опять оттаял. – А то забуду! Привез отец Павло как-то наипрекраснейший сапожный материал! Это было до революции. А я взял тайком от него хром и пошил сапоги. И знаешь, кому?
– Кому?
– Собачке!
– Собачке?!
– Хромовые сапожки! Четыре сапога! Ха-ха… Правда-правда! Да ещё завязочки-шнурочки им сверху присобачил, чтоб не спадали. Отец как узнал про то, что я хром у него стащил, так разозлился! Если бы не дед Иван, отлупил бы! Дед Иван сказал:
– Не тронь дитя! – И ко мне: – А ну, Ося, надень-надень на собачку сапожки!
Я надел, шнурочки затянул, сапоги высокие получилися!.. а песик энтот был приблудный. Прибился к нашему двору, ну мы его и не гнали. Отец Пашка кличку дал ему: КЫБЫСДОХ. Дескать, скорей бы ты сдох! А Кыбысдох живет сабе и не сдыхаить. Такой ласковый был! Чего мы, детишки, с ним только не вытворяли! Всё терпел! И вот идет наш Кыбысдох по базу в сапожках хромовых, а у него лапы не гнутся, шнурочки болтаются. Идет, спотыкается, падает и на нас поглядывает, дескать, я невиноватый, сапог хромовых не заказывал! Дед Иван хохочет, а отец суровый стоит. Песик баз весь прошел, дед ему и приказывает:
– Кыбысдох! А ну ишшо разок пройдись!
Кыбысдох, будто всю жизнь команды изучал, – развернулся и обратно пошел. А пока разворачивалси, пять раз упал! Уж тут отец не вытерпел, тоже насмеялся…
Вот ты понимаешь, Паша? Какой материал продавался в каком-нибудь хуторе?! Для человека, который делал своими руками, весь материал был! И сапожный, и скобяной – какой хочешь! Ну, так и ремёсла разные были. Это сейчас в хуторе две профессии: тракторист да пастух. Вот, все вы дети и разбежались по всему свету из хуторов своих.
Сборник рассказов болгарского писателя Николая Хайтова (1919–2002). Некоторые из рассказов сборника были экранизированы («Времена молодецкие», «Дерево без корней», «Испытание», «Ибрям-Али», «Дервишево семя»). Сборник неоднократно переиздавался как в Болгарии, так и за ее пределами. Перевод второго издания, 1969 года.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.