Иохим-Лис - детектив с дипломом - [3]

  До того близорук Тим-Енот. Но когда у него очки на носу, он видит хорошо. Да только Тим-Енот никогда не знает, куда он их подевал. Забывает в самых неподходящих местах.

  Ну вот мы и рассказали о некоторых жителях Елсо. Нельзя, однако, не упомянуть о кузене Иохима-Лиса — Амвросии. Живёт он на окраине города в полуразвалившейся лачуге. Кузен Амвросий не из числа тех, кто любит работать больше, чем это необходимо. Зато он обожает шататься по городу и по лесу, засунув руки в карманы и насвистывая ужасно грустный мотив.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

  Это произошло в среду в доме Бонифация. Все семейство сидело за столом, на завтрак были поданы блинчики. Барсук расправил на коленках салфетку. Линус зевал. Лина посадила к себе на колени котёнка — маленькую кошечку по кличке Кэти.

  Окно, выходящее в сад, было открыто. Лёгкий ветерок играл занавесками. Вдруг из лесу донеслось кукование.

  — Интересно, это наша старая приятельница Клотильда-Кукушка? — сказал Бонифаций, намазывая кусок хлеба маслом. — Она зимовала в Африке!

  — Подумать только! — сказала мадам Барсучиха, ставя на стол ещё одну миску с блинчиками. — Подумать только, в самой Африке. И есть же такие, что могут себе позволить нечто подобное. Интересно, пригласит ли она нас к себе?

  — Это было бы очень приятно, — признался Бонифаций.

  Линус потянулся было за вареньем и тут увидел, что банка наполнена кислой клюквой.

  — Мама, а нельзя ли нам вместо клюквы малины?

  — Да, мамочка, — добавила Лина.

  Бонифаций и сам не любил кислую клюкву, но для порядка строго сказал:

  — Ешьте то, что дают. Если бы вы знали, как было, когда мы росли. Нам давали к блинчикам...

  — Варенье из рябины! — закончила Лина. — Ты, папа, тысячу раз нам говорил. А блинчики были из молотой березовой коры.

  — Они в самом деле были неважные, — согласился Бонифаций. — И уж во всяком случае не такие пышные, как эти.

  — Я, конечно, могу предложить малинового варенья, — сказала мадам Барсучиха, — но нельзя же так его уплетать. У нас осталось всего десять банок.

  Она полезла в погреб, но вернулась без варенья. Вид у нее был крайне растерянный.

  — Нету! — выдохнула она.

  — Чего нету? — спросил Бонифаций. — Погреба?

  — Банок с малиной. Из десяти не осталось ни одной.

  — Но это же невозможно! — сказал Бонифаций.

  Все молча направились в погреб. Полка была пуста, за исключением двух маленьких банок. Одна была с клюквой, другая — с мёдом.

  — Странно. А двери были заперты? — спросил Бонифаций, глядя на мадам Барсучиху. — Я говорю о входных дверях.

  — Когда я вошла, они были заперты.

  Семейство стало обшаривать погреб. Несмотря на тщательный обыск, ни одной банки с вареньем найдено не было. И никаких следов взлома. Окно закрыто на задвижку, стекло не разбито. Линус разглядывал полку, на которой стояло варенье, и вдруг закричал:

  — А это что такое! Посмотрите!

  Все подбежали. Линус показывал на маленький знак на стене возле полки. Он напоминал крестик или скорее букву X, и был начерчен, видимо, углём.

  — Икс, — сказала мадам Барсучиха.

  — Икс, — буркнул Бонифаций.

  Потом все долго молчали. Стояла такая тишина, что слышно было, как в углу недовольно ворчал паук. Наверное, потерял нить или сам запутался в собственной паутине.

  — Надо все-таки кончить завтрак хоть и без малинового варенья, — прервала молчание мадам Барсучиха.

  Дети вздохнули. В глубокой задумчивости семейство поднималось по лестнице. Блинчики доели в безмолвии.

  Тем не менее пробило десять часов. Бонифаций должен был открывать лавку. Несколько покупателей уже ждали у входа.

  По мнению клиентов, Барсук был нынче просто сам не свой. Забыл даже спросить, чем он может быть полезен. Первый из клиентов сам был вынужден начать:

  — Могу я попросить полкило чернослива?

  И ещё больше все удивились, когда лавочник вместо чернослива завернул в бумагу моток пряжи. Следующий клиент пришел за свежей сельдью, а получил коробочку с карандашами.

  Обедало семейство Барсуков на террасе. Бонифаций посолил фруктовый суп и стал есть его вилкой. Потом сказал:

  — А не сходить ли в полицию, то есть к медведю Буру? — И сам себе ответил:

  — Нет, это совершенно бессмысленно!

  — И ведь в самом деле, некому следить за порядком в этом городе! — поддержала его мадам Барсучиха.

  — А я знаю, — промычал Линус с набитым ртом. — Пускай этим займётся Иохим-Лис.

  Бонифаций сменил вилку на ложку.

  — Иохим-Лис! Что ж, это мысль! — сказал он.

  — Попытка — не пытка, — согласилась мадам Барсучиха. — У него диплом есть, и вообще...

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

  Иохим-Лис сидел за письменным столом, повторяя последнюю лекцию Заочного Курса Частных Детективов. Его особенно занимала глава о слежке. Вот что там было написано:

  «Незаметно следить за подозрительной личностью — это не лёгкое искусство. Самое важное для детектива — умение правильно переодеться. Необходимо убедить преследуемого, что вы являетесь кем-то совершенно иным, а не детективом.

  Что касается воров и бандитов, то они, как правило, очень осторожны, и это надо принимать во внимание.

  Не стоит, например, переодеваться трубочистом, собираясь следить за вором, крадущим муку в пекарне. Точно так же и пекарь, сидящий на печной трубе в своей белой одежде, может вызвать подозрение. Переодевайтесь так, чтобы не выделяться из общей массы».