Иоганн Кабал, некромант - [13]

Напротив Кабала стоял человек, которого не существовало еще минуту назад: немного ниже ростом, чем сам некромант, чернокожий, анорексично тощий, одетый в черные брюки, белые ботинки, черные гетры, белую рубашку и, в довершение всего, в блестящий черно-белый полосатый жилет. В руке он держал соломенную шляпу с желтой лентой. Мужчина нахлобучил ее на голову как раз в тот момент, когда ком волос устремился вверх, желая занять место на совершенно лысой макушке. Несколько волосков порхнули ко лбу и превратились в брови. Остальная же часть недолго балансировала поверх шляпы, после чего безжизненно рухнула на пол. Мужчина наблюдал за ее падением с нарастающим ужасом. Он вдруг все понял, быстро поднял шляпу и пощупал череп. С огромным разочарованием он обнаружил, что лыс, а макушка его может посоперничать в гладкости с бильярдным шаром.

– О нет, – простонал он. – О черт, – из груди его вырвался вздох отчаяния. – Вот дерьмо.

Мужчина обследовал свое тело, запястья, затем поднял глаза на Кабала и посмотрел на него так, словно все пропало. Тут он забегал по кругу с криками: «Зеркало, черт возьми! Здесь должно быть зеркало!»

Кабал наблюдал за тем, как он мечется. Мужчина откопал фрагмент посеребренного стекла, заляпанного грязью. Вполне возможно, когда-то оно и было зеркалом. Мужчина поднес его к лицу и, не веря своим глазам, принялся тереть поверхность. Но отражение от этого лучше не стало.

– Посмотри на меня, – запричитал он. – Да ты только глянь. Ты создал самого тощего парня на земле!

– Ничего подобного, – раздраженно возразил Кабал: людей хлебом не корми, только дай покритиковать. – Я просто призвал тебя. Таким уж ты уродился. Нечего винить меня за свои физические недостатки.

– Но, но… – Мужчина поставил зеркало и двинулся к Кабалу, сдабривая каждое слово выразительным жестом. – Ты выбирал компоненты, черт тебя подери. Где мой жир?

– Жир? – Некромант вдруг осознал – кое-что он не предусмотрел. – Ткань, кость, волосы. Стандартный набор. Никто никогда не упоминал жир.

Анорексично тощий мужчина негодующе замахал руками. Быстро осмотревшись, он в несколько широких шагов пересек вагон и остановился в углу. Мужчина схватил ящик и вытащил его на свет. Трафаретными буквами на боку значилось «Жир».

– Всего один кусочек – этого было бы достаточно, разбери тебя. Большего мне и не нужно! Мог бы стать симпатичным парнем. Но нет, я – мешок с костями.

Мужчина умоляюще уставился на Кабала. Тот посмотрел в ответ – лицо его не выражало и толики сочувствия.

– И что теперь, Костлявый? Чего ты от меня ждешь? Может, раствор растопленного масла внутривенно?

– А это сработает? – В голосе Костлявого прозвучала жалкая надежда.

– Нет, конечно. Слушай, меньше чем через год все это… – он обвел рукой вагон, – исчезнет, и ты, мой тщеславный друг, превратишься обратно в те компоненты, из которых я тебя собрал. Через год даже собакам поглодать будет нечего. Мне совершенно все равно, как ты выглядишь. И тебя это тоже не должно волновать. Единственное, что для нас важно, – это как бы поскорее запустить цирк. Поэтому выбирай: или ты мне помогаешь, или я избавляюсь от тебя как от неудачного эксперимента, а из твоих компонентов создаю что-нибудь новое.

Костлявый упер руки в боки и принял дерзкую позу. Он чем-то походил на нахального комара.

– Ты – босс, чаго уж тут. Балбес-то, конешно, в твоем распоряжении. Не так, чо ли?

– Превосходно, – ответил Кабал невозмутимо. – А теперь подойди ко мне.

– Вообще-то, это был сарказм, – пояснил Костлявый своим обычным голосом: фразы его звучали ритмично, с сильным американским акцентом, а на долгих гласных в речи проскальзывали раскатистые французские интонации.

Тем не менее он подошел к Кабалу, который присел возле стопки вывесок.

– Ты действовал мне на нервы. Вот, посмотри на это.

– Необыкновенные люди, отчаянная храбрость, восемь чудес света. По-моему, вполне стандартные представления.

– И от каких из них дух захватывает? Ради чего публика поедет со всех концов? Мне нужно знать.

Костлявый вопросительно посмотрел на него.

– Ты меня спрашиваешь, босс? Разве это не твой план? – Он пристально вглядывался в Кабала, который по-прежнему прохаживался среди вывесок, пытаясь разгадать секрет. – У тебя ведь есть план?

Кабал не стушевался, сделал шаг в сторону и испепеляющим взглядом уставился на доски.

– Не понимаю. Кому в голову придет терять время на подобную чушь? Просто ерунда какая-то! Экспонаты-подделки, мутации, уродства, ложь! Все ненастоящее! Временное! Все это… – Плечи его поникли: некромант в жизни не чувствовал себя таким бесполезным. – Иллюзия. Не понимаю.

У Костлявого тоже возникли трудности с пониманием.

– Но ты же добровольно вызвался, верно? Он там внизу, Он ведь не отвалил бы тебе это шоу, если бы ты не знал, что с ним делать. Так ведь?

– Мы заключили… пари.

– Пари?

Костлявый пробыл на этом свете всего каких-то пять минут, но проживи он и пятьсот лет, едва ли удивился бы сильнее.

– Ты поспорил с самим Главным? Да ты ненормальный! Никто не выигрывает у Главного! Он… – Костлявый попытался подобрать убедительную метафору, но в итоге все равно сказал лишь: – Он же Главный, черт!