Инженеры Кольца. Трон Кольца - [35]

— Сейчас тридцать четыре, — ответил морской обитатель. — Когда мы пришли сюда пятьдесят один фа-лан назад, нас было восемнадцать. Будет ли нагреваться и правая сторона моря?

Луис расслабился. Ему уже виделись сотни тысяч разумных существ, сваренных заживо, потому что некто Луис By, один такой на все Кольцо, затеял игру в бога.

— Могу вас успокоить, справа в море впадает река. Какой нагрев вы можете выдержать?

— Какой-то, безусловно, сможем. С другой стороны, мы будем лучше питаться: вареная рыба вкуснее. Это очень вежливо — предупредить, прежде чем разрушить полдома. Зачем вы нагреваете воду?

— Чтобы извести огненные цветы.

Амфибия задумалась.

— Хорошо. Если они завянут, мы сможем отправить посланца вверх по течению в море, принадлежащее Сынам Фубубиша. Они давно считают нас мертвыми. — Потом он добавил: — Я позабыл хорошие манеры. РИШАТРА допустима для нас, если вы назовете свой пол и сможете совокупляться под водой.

На мгновение Луис онемел, потом выдавил:

— Никто из нас не занимается этим в воде.

— Некоторые занимаются, — сказала амфибия без особого разочарования.

— Как вы оказались в этом море?

— Мы шли по течению реки. Пороги привели нас в царство огненных цветов, и мы не могли выйти на берег. Пришлось позволить реке нести нас до этого места, я назвал его в свою честь морем Таппагопа. Это хорошее место, хотя нужно быть осторожным с огненными цветами. Вы действительно изведете их туманом?

— Думаю, да.

— Я должен увести своих соплеменников, — сказала амфибия и беззвучно исчезла в воде.

— Я думал, ты его убьешь, — сказал Чмии, обращаясь к потолку. — За его нахальство.

— Он здесь живет, — напомнил Луис и отключил интерком. Игра утомила его. Я вскипятил чей-то дом, подумал он, и даже не знаю, поможет ли это другим!

Сейчас он очень нуждался в «штепселе». Ничто другое не могло помочь ему, ничто, кроме растительного счастья «под напряжением», ничто не могло унять черный гнев, заставлявший его колотить руками по креслу, испускать звериные вопли, и до рези под веками жмурить глаза.

Только «штепсель». И… время. Прошло какое-то время, помрачение отступило, и он открыл глаза.

Больше не было видно ни черной проволоки, ни кипящей воды. Все застилал неоглядный вал тумана, медленно плывущий по ходу вращения, накрывающий сушу на десять миль вглубь, и рассеивающийся. Дальше было только сияние и… две параллельные линии у горизонта, белая — вверху, черная — внизу. Это водяной пар, нагреваясь, поднимался вверх и конденсировался в стратосфере. Белая линия была границей облаков, отражавшей сияние солнечников, черная — тенью этих же облаков, накрывшей занятое цветами пространство. И тень росла — мучительно медленно, но неуклонно.

В стратосфере воздушные потоки перемещались от центра владений солнечников. Часть облаков уносило прочь, но остальные соединялись с паром кипящего моря и проливались дождем, снова включаясь в круговорот.

Луис почувствовал боль — так крепко он стиснул подлокотники кресла. Отпустив их, он повернулся к интеркому.

— Луис сдержал свое обещание, — сказал вождь гигантов, — но умирающие цветы могут оказаться недоступными для нас.

— Мы проведем здесь ночь, — ответил Луис. — Утром все станет ясно.

Приземлились на острове. Морские водоросли огромными ворохами и копнами покрывали берег. Чмии и вождь гигантов целый час собирали их, чтобы зарядить кухонный преобразователь свежим сырьем. Луис воспользовался случаем и вызвал «Раскаленную Иглу Следствия».

Спрятанный оказался не у пульта, а в «личной» части «Иглы».

— Вы сломали свой «штепсель», — сказал он.

— Да.

— У меня есть запасной.

— Хоть десять! Мне наплевать. Я завязал. Вас еще интересует преобразователь?

— Конечно.

— Тогда давайте сотрудничать. Центр управления Кольца может быть где угодно. Если он находится в одной из сливных гор, тогда преобразователи, которые сняли с кораблей на космодроме, спрятаны там. Но я хочу узнать про эти горы все, что возможно, прежде чем туда лезть.

Спрятанный задумался.

За его спиной поднимались массивные, ярко подсвеченные здания. Широкая улица с трансферными дисками на перекрестках терялась вдали. Улица кишела кукольниками. В их расчесанных гривах сверкали великолепные узорчатые украшения. Казалось, они всегда прогуливаются стайками. В просвете неба между зданиями виднелись две сельскохозяйственные планеты, каждая — в ореоле маленьких искорок. И все это сияло и двигалось под непривычную чужую мелодию… А может, просто миллион кукольников беседовали между собой — слишком далеко, чтобы можно было расслышать.

Спрятанный захватил с собой в полет кусочек утраченной родины: записи, голограммы, вероятно, запах своих соплеменников. Все в этом уголке корабля имело мягкие очертания — ни одного угла, о который можно разбить коленку. Странной формы углубление в полу, вероятно, служило кроватью.

— Обратная сторона стены совершенно плоская, — сказал вдруг Спрятанный. — Глубинное зондирование ничего не дало. Пожалуй, я могу позволить себе рискнуть одним из зондов. Он будет служить еще и транслятором между «Иглой» и ботом. Чем выше он поднимется, тем лучше, поэтому я хочу поместить его в систему транспортных колец.