Инженер Северцев - [53]

Косой холодный дождь провожал Аню до забора птицынской дачи, не уберег даже раскрытый зонт — подол платья вымок, неприятно прилипал к ногам. Калитку долго не открывали. Наконец послышалось шлепанье калош по лужам.

Седая, с трясущейся рукой старуха, накинувшая на голову ватную телогрейку, молча проводила гостью к дому. Аня торопилась укрыться от нудного дождя, но все же заметила повсюду заросли мокрой зелени и круглые клумбы, пестревшие яркими цветами.

Вытерев о коврик ноги, Аня поднялась по деревянным ступенькам и… увидела на террасе обоих супругов Птицыных.

От неожиданности она растерялась и принялась еще старательней вытирать ноги уже на пороге террасы. Птицын, тоже смущенный, зачастил:

— Очень рады вас видеть! Очень, очень. У меня опять шалит сердечко, пошаливает, знаете ли, вот решил денек отдохнуть, дать себе, так сказать, отдых. Присаживайтесь, Анечка, к столу.

— Спасибо. Я приехала к Серафиме Валентиновне, — оправдывалась за свое внезапное вторжение Аня.

— И хорошо сделали. Если решил человек сделать что-нибудь хорошее, никогда не надо это откладывать на завтра. Отогревайтесь чайком!

— Может, переоденетесь в мой халат? — предложила хозяйка, наливая в красиво расписанную чашку горячего чая.

Переодеваться Аня не стала. Сев к круглому столу, с удовольствием принялась за чай.

Поговорили и тут о причудах погоды. Особенно болезненно переживала ее капризы хозяйка дома: из-за шалости Ильи-пророка можно лишиться не только зимних запасов, но и не вернуть даже весенние затраты на сад и огород!..

Чтобы не затягивать визит, Аня спросила, как идут дела у Михаила Васильевича. Птицын сразу переменился в лице, лысина покраснела, заплывшие глазки неприязненно глянули на Аню.

— Не одна погода, видно, ныне блажит. Вот и муженек ваш тоже творит беззакония. Не считается с руководством, буквально всех восстановил против себя… — Птицын даже приложил руку к сердцу.

— Если вы про дорогу, так ведь не для себя же он ее строит… — робко возразила Аня.

— Вот и именно! Больше всех ему, видите ли, надо! И себе и нам неприятности… Зачем, спрашивается? Сидел бы там аккуратно, делал свое дело, спокойненько дожидался перевода в Москву. Я бы его, конечно, не забыл. Опять бы вытянул сюда…

— Да, да, ваш Михаил Васильевич, к сожалению, сам испортил себе карьеру!.. — поддакнула Серафима Валентиновна.

Аня промолчала. Теперь ей было известно, что за неприятности у мужа, и они не пугали ее: Михаил знает, что делает. Она всегда верила в него.

Птицын встал и, кривясь от сердечной боли, ушел в дом. За ним засеменила перепуганная Серафима Валентиновна. Аня поднялась. Оставаться здесь дольше было бессмысленно. Вернулась хозяйка, тихо прикрыла за собой дверь.

— Совсем плох! Терзают ему сердце… Что вы, Анечка, слышали о новом пенсионном законе?

— Слышала, что поднимут пенсии низкооплачиваемым, подрежут высокие пенсии. А что? Почему вы об этом задумались?

— Голова кру́гом идет. Ползут страшные слухи: всех работающих пенсионеров лишат пенсии… Как вы считаете, дорогая: подавать, скажем, Александру Ивановичу заявление об уходе с работы или подождать?.. Прямо-таки, вы знаете, не с кем посоветоваться… — не умея скрыть волнение, призналась хозяйка.

— Что касается Александра Ивановича, мне кажется, ему давно бы пора уйти, — сухо сказала Анна, открывая дверь.

Серафима Валентиновна только колыхнула могучим бюстом, что, видимо, помогло ей проглотить неожиданную пилюлю. Но от резкостей удержалась. Криво усмехаясь, она сказала:

— Спасибо за совет. Когда едете к мужу?

— А это почему вас интересует?

— Больше это должно бы интересовать вас… Видите ли, дорогая, есть сведения, что ваш супруг стал очередной жертвой местной жрицы любви… От души советую вам не терять времени…

— Откуда такие сплетни? — вскинулась Анна.

— Из достаточно надежного источника. К сожалению, но это так. От Никандрова, дорогуша. Всего наилучшего! — Серафима Валентиновна растянула мясистые губы в приветливую улыбку. — Даша, проводите мадам! — крикнула она в сад.

Идя по скользкой дорожке, Аня слышала, с каким грохотом захлопнулась дверь террасы.

Шла она быстро, не чувствуя под собой ног. Ее всю трясло. От возмущения и от обиды за Михаила. Но постепенно закрадывалось в голову такое неотвратимое в подобных случаях: «а вдруг?..» Отгоняя от себя подозрения, презирая себя за то, что они могли хотя бы возникнуть, она все же остановилась на вполне ясном решении: нечего ждать отпуска Михаила, надо самой — и немедленно! — собираться к нему.

Но она не может бросить сына, квартиру! Тем более не следует это делать теперь… Почему — теперь? Что значит это «теперь»?.. Это ведь значит, что если у Михаила появилась другая женщина… Какая чепуха!.. Но всегда нужно думать о худшем…

Нет! Чтобы просто-напросто успокоить себя, убедиться самой, она поедет к нему завтра же! Нет, сначала надо написать письмо и потребовать от него правды. А тогда будет видно, как поступать дальше…

2

Птицын сказал секретарю, что будет готовиться к важному докладу, распорядился никого к нему не пускать и закрылся в кабинете. Нужно было многое основательно обдумать и тщательно взвесить, чтобы, не приведи господь, не дать маху. Положение получается просто глупое: новый закон о пенсиях правительство может принять каждую минуту, а он все еще не знает, что ему предпринять! Шофер, уборщица, садовник радуются новому закону — им терять нечего. А каково ему?.. Лишиться двух тысяч в месяц — радости мало! Говорят, тех, кто работает, вообще лишат льготных пенсий. А уж потом получишь ее, голубушку, только в общем порядке, когда тебе стукнет шестьдесят. Не плохо помолодеть на десять лет, но не таким способом.