Инженер Северцев - [40]
Над самыми их головами раздался радостно-встревоженный крик гусиной стаи. Дуплетом ухнули два выстрела.
Валерия медленно пошла к поселку по тропке, едва различимой в сумраке наплывающего рассвета.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Утром над Сосновкой появилась диковинная для здешних мест гигантская желтая стрекоза. Опустившись по вертикали, она присела на поле аэродрома.
Вертолет летел в Черноярск, и Северцев воспользовался этим случаем.
Чтобы добраться от черноярского аэродрома до города, пришлось проситься на попутный грузовик. Сидя в его кузове, Северцев всю дорогу видел как бы сплошной строительный пейзаж: по обеим сторонам шоссе росли большие жилые дома — одни были уже почти готовы, для других еще закладывали фундаменты. За длинными заборами виднелись недостроенные заводские корпуса с провалами вместо окон, а рядом на поле рабочие застекляли парниковые рамы огромного тепличного хозяйства, принадлежащего пригородному совхозу. Тряская булыжная дорога перешла в гладкую, асфальтированную. Стало попахивать дымком заводских труб. По всему горизонту маячили высоченные подъемные краны бесчисленных строек.
Проехали мимо приземистых кирпичных домов дореволюционной давности, похожих на купеческие лабазы. На одном сохранилась облезлая надпись: «Торговый дом Чурин и сыновья. Торговля колониальными товарами». На широкой улице, застроенной светлыми четырехэтажными домами, Северцев пересел в троллейбус. Через несколько минут он был у цели.
Яблоков встретил его как старого знакомого и пригласил до начала делового разговора в столовую — вместе пообедать. Широкоплечий, приземистый, немного припадающий на правую ногу после фронтового ранения, спокойный и умный человек, он поправился Северцеву еще в первую их встречу, осенью прошлого года.
За обедом Яблоков расспрашивал о всевозможных сосновских новостях, обо всех общих знакомых на комбинате.
— Скажу тебе откровенно, мне очень не хотелось уезжать. Комбинат мы построили хороший, но недоделок еще там много, и мне за них даже стыдно перед тобой. Я-то рассчитывал сам все подобрать, как говорят, навести полный порядок. Но не успел. Отозвали обратно, — с сожалением признался он.
В кабинете уселись на мягком диване. Петр Иванович вывинтил из янтарного мундштука погасший окурок, швырнул его в корзину для бумаги, потом постучал мундштуком о спинку дивана, поднес к глазам, посмотрел в отверстие на свет, вытер мундштук и спрятал его в карман. Теперь можно было продолжать начатый в столовой разговор.
— Народ там сильный, с сосновцами будешь горы ворочать. А вот с начальством придется тебе поработать, я не успел. Беда наша — нехватка инженеров на производстве. Спасибо тебе, что еще подослал хороших людей из главка. Частенько новая техника оказывается отданной на откуп малограмотным практикам, а специалисты в управлении комбината сидят: там должности лучше, платят больше. Со скандалом передвинул я человек десять в цехи, но этого мало, очень мало… Шишкин очень неорганизованный человек, за все сам хватается, мешает работать другим. Нужно его заставить заниматься техникой по-инженерному. Заведующий горным цехом Орехов не справляется с работой, следует подобрать ему что-нибудь попроще. Новый секретарь парткома Кругликов — человек толковый. Впрочем, ты его знаешь лучше, чем я. Помогай главному геологу Малининой. Работник золотой, но неудачница в личной жизни: у нее с мужем трагедия. Между нами, я пытался здесь выяснить, что с ним и где он, отвечают: ничего не известно, даже дело затеряно…
Петр Иванович взял со стола коробку «Казбека», предложил папиросу Северцеву. Михаил Васильевич закурил, думая об удивительном совпадении яблоковских характеристик с его собственными представлениями.
Теперь заговорил он — о дороге, о смете, об углубке шахты, о споре с Птицыным. Просил совета: с чего начать? Следует ли ему рисковать — лезть в драку?
Яблоков долго обдумывал слова Северцева. Покачал головой:
— Дело сложное, Михаил Васильевич… Проект ты недавно утвердил сам. Оснований для пересмотра его сегодня нет: новые запасы руд еще не подсчитаны. Углубка же шахты включена в план капитальных работ этого года. Формально Птицын совершенно прав… Строить дорогу за счет шахтных средств нельзя. Это называется преступным нарушением финансовой дисциплины. Со всеми вытекающими отсюда последствиями для нарушителя. Кроме всего прочего, банк дорогу финансировать не будет. Он отпускает деньги только по утвержденной смете и плану капитального строительства… В одном ты прав: дорога нам нужна до зарезу… — Яблоков замолчал, подошел к телефону, положил руку на трубку.
— А разве правильно угрохать в шахту миллионы рублей, чтобы через год или два эту шахту вообще ликвидировать?
— Я лично верю Малининой, что новые запасы будут. Но пока это все-таки прогнозы, а прогнозов недостаточно, чтобы менять проект. Ведь по этой самой причине и ты утвердил проект углубки шахты? — посмеиваясь, отпарировал Яблоков.
— Нужны бумажки! Без них людям веры нет… — вздохнул Северцев.
— Дело в том, что комбинат подчинен Москве, а она далеко. Обком не может вмешиваться в работу союзных предприятий. Может советовать, может просить — и только. Подчиняйся Сосновка нам — вопрос решили бы по-твоему… Погоди!.. Попробую-ка я поговорить с Птицыным!
Этот роман завершает трилогию, посвященную жизни современных золотодобытчиков. В книге читатель встречается с знакомыми ему инженерами Северцевым и Степановым, узнает об их дальнейшей жизни и работе в горной промышленности, вместе с героями столкнется с проблемами производственными и личными.
«В таежной стороне» — первая часть трилогии «Рудознатцы», посвященной людям трудной и мужественной профессии — золотопромышленникам. Действие развивается в Сибири. Автору, горному инженеру, доктору технических наук, хорошо знакомы его герои. Сюжет романа развивается остро и динамично. От старательских бригад до промышленной механизированной добычи — таким путем идут герои романа, утверждая новое, социалистическое отношение к труду.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Содержание нового произведения писателя — увлекательная история большой семьи алтайских рабочих, каждый из которых в сложной борьбе пробивает дорогу в жизни. Не сразу героям романа удается найти себя, свою любовь, свое счастье. Судьба то разбрасывает их, то собирает вместе, и тогда крепнет семья старого кадрового рабочего Ивана Комракова, который, как горный алтайский кряж, возвышается над детьми, нашедшими свое призвание.
Роман Владимира Степаненко — о разведчиках новых месторождений нефти, природного газа и конденсата на севере Тюменской области, о «фантазерах», которые благодаря своей настойчивости и вере в успех выходят победителями в трудной борьбе за природные богатства нашей Родины. В центре — судьбы бригады мастера Кожевникова и экипажа вертолета Белова. Исследуя характеры первопроходцев, автор поднимает также важнейшие проблемы использования подземных недр.
Человек и современное промышленное производство — тема нового романа Е. Каплинской. Автор ставит перед своими героями наиболее острые проблемы нашего времени, которые они решают в соответствии с их мировоззрением, основанным на высоконравственной отношении к труду. Особую роль играет в романе образ Москвы, которая, постоянно меняясь, остается в сердцах старожилов символом добра, справедливости и трудолюбия.
О Великой Отечественной войне уже написано немало книг. И тем не менее роман Григория Коновалова «Истоки» нельзя читать без интереса. В нем писатель отвечает на вопросы, продолжающие и поныне волновать читателей, историков, социологов и военных деятелей во многих странах мира, как и почему мы победили.Главные герой романа — рабочая семья Крупновых, славящаяся своими револю-ционными и трудовыми традициями. Писатель показывает Крупновых в довоенном Сталинграде, на западной границе в трагическое утро нападения фашистов на нашу Родину, в битве под Москвой, в знаменитом сражении на Волге, в зале Тегеранской конференции.