Интимный дневник «подчиненной». Реальные «50 оттенков» - [53]

– Софи, закрой, пожалуйста, дверь.

Выполняя его просьбу, я дошла до середины комнаты и только тогда осознала, что делаю это инстинктивно. Я аккуратно закрыла дверь и повернулась, обнаружив, что он стоит сразу за мной, вторгаясь в мое личное пространство. Его руки охватили мою голову. Он наклонился ко мне и поцеловал. Я закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Тем, что он возвышался надо мной и сдерживал на месте, тем, как его язык вторгся в мой рот, а его руки, передвигаясь по моему телу, сжали мои ягодицы и притянули меня к нему. Он был самым высоким мужчиной, которого я когда-либо целовала, и – будучи достаточно высокой – я испытывала новизну, оказавшись на его фоне крошкой. Я почувствовала, что он с легкостью мог защитить или подавить меня, в зависимости от своих намерений. Он прервал поцелуй и погладил мои оголенные руки, которые от моего смущения покрылись мурашками. Он повел меня за руку в другую комнату. Значит, про подавление пока речи не идет. Меня охватило разочарование, которое исчезло, как только я почувствовала запах чеснока и розмарина, шедший из кухни. Хорошо, и с этим я справлюсь.

Я почувствовала, что он с легкостью мог защитить или подавить меня, в зависимости от своих намерений.

Мне нравится домашняя пища. Серьезно. С любовью приготовленный домашний обед мне дороже любых самых роскошных ресторанов. Так как я живу одна, то не забочусь о еде. Я пользуюсь блюдами быстрого приготовления, супами и хлопьями. Время от времени я изменяю своей привычке и готовлю. Но обычно бывает так: в середине процесса я настолько устаю от резки, фаршировки и жарки, что следующие три месяца ем только супы.

Поэтому оказаться в компании с кем-то, кто умеет готовить, для меня всегда приятная неожиданность. Я сидела с бокалом вина на табурете, Джеймс суетился у плиты, нарезая овощи к мясу. Мы болтали о телевидении и о работе, он рассказал о предстоящем долгом уик-энде, который он и его сестра планировали вместе, чтобы поздравить родителей с золотой свадьбой. Мне было уютно, и я почувствовала, что расслабилась и нахожусь очень далеко от тех неистовых поцелуев, которыми он усыпал меня всего несколько минут назад. Смена темпа заставила меня уйти в оборону. Хотя я, как всегда, изо всех сил старалась показать, что меня ничто не беспокоит. Я старалась не трогать своих губ, чтобы понять, насколько они опухли.

Обед был замечательный, компания подходящей, разговор интересный, но мои мысли были заняты сексом, и никогда раньше мужчина, поедавший бифштекс, не возбуждал меня так сильно. Наблюдая за тем, как он жует и глотает, я почувствовала сухость в горле. Я точно влюбилась, и мне следовало бы вернуться домой ради собственной безопасности. В какой-то момент мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы перестать стучать пальцами по бокалу. Мое равновесие было нарушено. Когда мы собрали посуду и ко мне вернулась надежда, что мы опять начнем целоваться, я была похожа на кошку, танцующую на раскаленных углях.

Аналогия оказалась очень уместной. У Джеймса жили два очень милых сиамских котенка, которые прыгали по квартире, подобно кошкам-ниндзя. Я была удивлена, когда увидела их:

– Где ты находишь время ухаживать за ними?

Теперь его вид показался мне глуповатым, поэтому я улыбнулась.

– За ними ухаживает приходящая женщина.

Я щелкнула языком:

– Понятно.

Я сидела на табурете, и один из котят отважился запрыгнуть ко мне на колени. Я начала возиться с ним и… почти забыла о Джеймсе. Вдруг он погладил меня по шее, играя со мной, как я с котенком. От его поглаживания по мне пробежала легкая дрожь. Я почувствовала наслаждение от того, что мое тело отозвалось на его – наконец-то! – прикосновение. Я застыла, не зная, что делать дальше. Я не хотела напугать его и вынудить остановиться. Я поняла, что мне очень хочется с ним переспать. Я хотела получить возможность исследовать его тело, попробовать удовлетворить то желание и напряжение, которые нарастали во мне со времени нашего знакомства.

Я гладила котенка, пристально смотря на его шерсть, слушая его урчание. А Джеймс, стоя сзади, поглаживал меня. Молчание продолжалось, тогда он обошел меня и встал напротив, взял котенка, нежно погладил его и прижал к щеке, потом опустил его на пол и взял меня за руку.

– Я думаю, нам пора покинуть их на ночь.

Мое горло опять пересохло, и волнение, одолевавшее меня последние несколько недель, превратилось в нервную дрожь, гораздо более сильную, чем я когда-либо ощущала. Как можно одновременно переживать и облегчение, и такую тревогу? Наконец-то это произойдет, что бы это ни было. Он провел меня в спальню, плотно закрыл за собой дверь, чтобы пушистые нарушители не проникли внутрь.

Мы двинулись к кровати и через секунду уже лежали на ней, переворачиваясь опять и опять, и каждый хотел оказаться сверху. Я расстегнула его рубашку. Мои руки гладили его рельефную грудь, и я наслаждалась тем, что могу задавать темп. Я провела руками вниз, расстегнула ремень и начала расстегивать его брюки, не отрываясь от его рта. Есть чувственное, эротическое совращение, но то, что было между нами, было дикой страстью, и ни я, ни он не могли больше сдерживаться. Он оторвался от моих губ на секунду, зашевелил бедрами, чтобы быстрее сбросить брюки, и надел презерватив. Тем временем я сняла трусики, а потом села на него. Сначала было тихо. Никаких движений. Только его глаза раскрылись шире – от внезапности, от того, что я была такой нетерпеливой, да кто знает отчего… – я же пыталась устроиться поудобнее, наслаждаясь ощущением его присутствия во мне после стольких дней, проведенных в мыслях об этом. Какое-то время мы оставались в такой позе, и только наше дыхание совершало движение от него ко мне. Вдруг он перестал сдерживаться. Его руки вцепились в мои бедра и начали их двигать вверх и вниз, требуя, чтобы я начала заниматься с ним сексом. Ну как тут сопротивляться? Я начала двигать бедрами, наклонилась, чтобы поцеловать его.