Интимный дневник гейши - [31]

— Откуда она это узнала? — Сано поразило обвинение в растрате, являющейся государственным преступлением.

— Она мне этого не говорила, — пожал плечами Фудзио. — Но думаю, что Глициния шантажировала Нитту, и он убил ее, чтобы заставить молчать.

Шантаж был новым мотивом убийства, и Сано должен его проверить, хотя не исключено, что Фудзио все это только что придумал. Сано очень не хотел конфликтовать с Ниттой и страшился бури, которую вызовет в бакуфу расследование, связанное с казнокрадством. Однако эта версия объясняла пропажу дневника.

— Мне кажется, Глициния описала хищения Нитты в книжке, которую всегда носила с собой… Все говорят, что она исчезла, — озвучил Фудзио мысли Сано. — Вероятно, Нитта уничтожил дневник, чтобы его преступление не выплыло на свет после ее смерти.

Теперь Сано просто обязан был найти дневник.

— Интересный рассказ, — сказал он. — А при чем здесь правитель Мицуёси?

— Он был в спальне Глицинии и к тому времени, скорее всего, напился. Нитта решил, что Мицуёси спит, и убил Глицинию. Но потом обнаружил, что тот не спал и все видел. Глициния была простолюдинка, и ее убийство могло сойти Нитте с рук, но он опасался, что, если об этом узнают в бакуфу, может вскрыться и факт хищения. Поэтому, избавляясь от свидетеля, он убил и Мицуёси. — Фудзио кивнул, уверенный в логике своих рассуждений.

— Как он избавился от трупа Глицинии? — спросил Сано.

— О, возможно, позвал кого-то на помощь и приказал молчать об этом.

Версия была правдоподобной, хотя и основывалась на сомнительных посылках.

— А как вы объясните заколку, которой убили правителя Мицуёси? — решил подыграть ему Сано. — Почему Нитта не воспользовался своим мечом? Может быть, в убийстве Глицинии повинна яритэ, ведь заколка принадлежит ей?

— Нет, нет, нет! — замахал руками Фудзио. — Момоко этого не делала. Хоть она и противная старая ведьма, судя по тому, что о ней рассказывают. Знаете, что она творит, когда бреет проституток? — Закон Ёсивары требовал, чтобы все проститутки брили свои срамные места. — Выдергивает волос за волосом из самых чувствительных мест.

Он поморщился, и Сано последовал его примеру.

— А если кто-то начинает жаловаться, Момоко клевещет на нее и тем самым продлевает срок пребывания в борделе. По-моему, скорее ее саму бы убили, — сказал Фудзио. — Видимо, она обронила заколку в комнате Глицинии. А Нитта воспользовался этим, чтобы отвести от себя подозрение. — Хокан значительно посмотрел на Сано. — Как пытается сделать со мной.

— А вы возвращаете должок, — отозвался Сано, охваченный разочарованием. То, что Фудзио и министр финансов стремятся выгородить себя, ставит под сомнение их показания друг против друга.

Глаза Фудзио зло сверкнули.

— Я всегда говорю, что всякое зло заслуживает возмездия. — Он отодвинулся от Сано. — Вы собираетесь меня арестовать, или я могу идти? Там целая комната посетителей, и они разозлятся на меня, если я им не сыграю.

— Можете быть свободны, — сказал Сано. — Пока.

Глядя на поспешно удалявшегося Фудзио, Сано не мог понять: то ли у него в руках оказался ключ к разгадке дела, то ли хокан обвел его вокруг пальца. Трудно было представить Фудзио в роли убийцы, но под располагающей внешностью могли скрываться лживость и смертельная злоба, поэтому Сано решил поручить детективам последить за хоканом. Как ни печально, сегодняшнее вечернее расследование не приблизило его к успеху, а лишь добавило работы. Теперь придется искать свидетелей, которые могли бы подтвердить или опровергнуть показания Фудзио и Нитты, к тому же переплетение личных взаимоотношений, так или иначе связанных с преступлением, стало еще запутанней.

Сумрак опускался на квартал; небо на западе горело медью. Сано шел вдоль борделей в сторону Агэятё, и фонари в сгущающейся тьме казались ярче, шум громче, а музыка веселее Он увидел ёрики Ямагу и еще несколько полицейских чиновников, которые, вероятно, искали те же улики, что и он. Сано подумал о Рэйко, которая утром отправилась на поиски информации о месте пребывании Глицинии. Он надеялся, что Глициния еще жива, потому что она могла оказаться единственным человеком, способным ему рассказать, что же на самом деле произошло в той спальне.

10

Во дворе имения Сано носильщики поставили паланкин на землю, и Рэйко вылезла в морозный сумрак. Из особняка вылетела Мидори и, рыдая, побежала к ней.

— Что случилось? — спросила та, обнимая подругу.

— О, Рэйко-сан, это было просто ужасно! — Мидори торопливо выложила историю своего миаи, и Рэйко испуганно вскрикнула, услышав, как правитель Ниу оскорбил отца Хираты и мужчины начали драться. — Они теперь враги, — причитала Мидори. — Они ни за что не разрешат мне выйти замуж за Хирату-сан.

Хотя Рэйко опасалась, что так и будет, она постаралась утешить подругу:

— Не отчаивайся раньше времени. Я попрошу мужа поговорить с вашими семьями и восстановить мир.

— О, спасибо вам! — Улыбнувшись, Мидори утерла рукавом нос и обняла Рэйко. Но не смогла удержать слез. — Я провела весь день в имении отца. Он кричал, что семья Хираты-сан пытается уничтожить его и надо защищаться, а потом заперся в спальне. У меня не было возможности просить его помириться с отцом Хираты и разрешить наш брак.